Спустя мгновение Блэз обхватил лицо Леоноры обеими ладонями. Она с изумлением заметила, что его пальцы слегка дрожат. Он вновь наклонил голову и поцеловал ее, на этот раз чуть более долгим и глубоким поцелуем, и она затрепетала от наслаждения.
— Вы больше не сердитесь на меня? — пробормотал он.
Призывая на помощь всю свою выдержку и силу воли, Леонора легонько стукнула по его руке веером и без особого труда отстранилась от него.
— Фамильярность, — игриво ответила она, — ведет к презрению. По крайней мере, так мне говорили.
— Ага, значит, это было презрение. — Он провел пальцем от ее подбородка до глубокой ложбинки на груди. — В таком случае, любовь моя, с нетерпением буду ждать, каким окажется ваше обожание.
У Леоноры подогнулись ноги. На мгновение она ощутила, что утратила дар речи. А он, черти бы его забрали, вел себя, как ни в чем не бывало. И все же сейчас, получив возможность, как следует всмотреться в его глаза, Леонора снова увидела в их темной бездне отблески замеченного ею недавно пламени. Пальцы его чуть вздрагивали — выходит, и ему нелегко владеть собой!
— Я слышу стук колес, — сказал Келси. — Это, должно быть, съезжаются наши гости.
Голос его звучал непривычно хрипло. Леонора не знала, что поцелуй воспламенил Блэза настолько, что он едва не потерял самообладание. Келси проклинал себя — нельзя же быть настолько безнадежным идиотом, чтобы любезничать в такой момент!
— Нам следует выйти в холл, — произнес он. — Вы позволите открыть для вас дверь?
Он не осмелился предложить ей руку, надеясь, что, если только не дотронется до Леоноры еще раз, к тому времени, когда они встретят гостей, сумеет успокоиться.
Они стояли, принимая гостей в холле, и вначале старательно отводили друг от друга глаза. Однако вскоре разговоры с гостями и приветствия поглотили все их внимание.
Блэз вел себя, как подобало радушному хозяину, и хотя Леоноре не хватало опыта, она отлично помнила все правила этикета и не боялась ударить в грязь лицом.
С самого начала было ясно, что вечер удался. За полчаса до ужина прибыла герцогиня Бродширская в сопровождении своего внука.
Леонора, давно покинувшая пост у дверей, поспешила навстречу дорогой гостье. Келси быстро присоединился к ней, появившись из комнаты для игр, куда предпочли удалиться некоторые джентльмены.
Леонора низко присела, а Блэз изящно поклонился.
— Мои дорогие! — приветливо обратилась к ним герцогиня. Ее худощавое тело было заключено в кокон из расшитых шелков и драгоценностей, а на седеющих волосах красовался слегка старомодный убор с высокими перьями. — Как у вас тут мило! — Она осмотрелась по сторонам, цепкими глазами замечая все вокруг. — Так вот где развлекаются наши джентльмены! Как чудесно, что вы устроили этот вечер. Грэт, ступай и принеси мне лимонаду, иначе я сейчас умру от жажды.
— Позвольте мне… — начал было Келси, но она нетерпеливо отмахнулась, приказывая ему замолчать.
— Этим займется Грэт.
Округлая фигура ее внука, как всегда, облаченная в немыслимо крикливый костюм, исчезла в толпе гостей, а герцогиня беспомощно развела руками.
— Приношу вам мои извинения, дорогие мои, но я никак не могла этому помешать! — отрывисто проговорила она.
Леонора и Блэз недоумевающе уставились на нее.
— Чему именно вы не могли помешать, мэм? — вежливо полюбопытствовал Блэз.
— Регенту[18]. Он только что прибыл в Бат. Заехал ко мне с визитом и, когда я сказала, что приглашена к вам на вечер, настоял на том, чтобы появиться у вас. Он будет тут через несколько минут.
— Его… его королевское высочество? — ахнула Леонора.
— Благодарю за предупреждение, ваша милость, — не теряя спокойствия, ответил Келси. — Прошло уже немало лет с тех пор, как я имел счастье быть представленным ко двору, но регент частенько бывает в Бате и регулярно посещает мой клуб, так что здесь он будет не в первый раз.
— Да-да, он говорил, что хорошо знает вас. Однако он был просто заинтригован, узнав, что мисс Винсент решила устроить тут свой званый вечер. Ну, я вас оставляю. — Герцогиня подмигнула ошеломленной Леоноре и удалилась.
— Блэз… — беспомощно начала Леонора осипшим от волнения голосом.
— Не беспокойтесь, дорогая, — успокаивающе откликнулся он. — Регент пробудет недолго, и я присмотрю за ним.
— Но ведь я никогда…
— Не были представлены ко двору? Ну, вот вам и случай, дорогая моя мисс Винсент! Только подумайте, что теперь вы избавлены от необходимости специально являться в Сент-Джеймский дворец![19]
18
Имеется в виду Георг IV (1762–1830). С 1811-го, будучи еще наследным принцем Уэльским, он состоял регентом при своем отце, Георге III, впавшем в безумие. После смерти отца в 1820 году был провозглашен королем. Умный, склонный к изящным искусствам, Георг IV был не слишком популярен из-за бессердечного обращения со своей женой, Шарлоттой Брунсвикской.