Капитан посмотрел на Арчи. Арчи показалось, что смотрит он на него холодно и презрительно.
- Кто он?
— Преступный Ум, сэр.
— Что-что?
— Обвиняемый, сэр. Ну, тот, который нам требуется.
— Вам — не знаю, но мне он не требуется, — сказал капитан. Арчи, хотя и испытал облегчение, все-таки подумал, что капитан мог бы выразиться повежливее. — Это не Лунн. И совсем на него не похож.
— Абсолютно нет, — от души согласился Арчи. — Это все ошибка, старый товарищ, как я пытался объяс…
— Не вмешивайтесь!
— Ладненько.
— Вы же видели фотографии в управлении. И начнете уверять меня, будто есть хоть малейшее сходство?
— С вашего разрешения, сэр, — сказал полицейский Кассиди, разморозившись.
— Ну?
— Мы подумали, что он переоделся до неузнаваемости.
— Вы дурак.
— Да, сэр, — кротко сказал полицейский Кассиди.
— И вы тоже, Донахью.
— Да, сэр.
Уважение Арчи к этому субъекту росло с каждым мгновением. Он, казалось, одним словом был способен усмирить этих массивных субчиков. Прямо история про укротителя львов! Арчи не терял надежды увидеть, как полицейский Кассиди и его старый однокашник Донахью послушно сигают сквозь обручи.
— Кто вы такой? — сурово спросил капитан, обернувшись к Арчи.
— Ну, моя фамилия…
— Что вы тут делали?
— Ну, это довольно длинная история, знаете ли. Не хочу вам надоедать и все такое прочее.
— Я здесь, чтобы слушать. Надоесть мне вы не можете.
— Чертовски мило с вашей стороны, — благодарно сказал Арчи. — Я хочу сказать, облегчает задачу и все такое прочее. Я вот о чем, знаете ли: до чего скверно себя чувствуешь, рассказывая чертовски длинную историю и все думая, не хотят ли те, которые слушают, чтобы ты завернул кран и убрался домой. Я хочу сказать…
— Если вы что-то декламируете, — перебил капитан, — так прекратите. Если вы пытаетесь объяснить мне, что делали здесь, говорите покороче и пояснее.
Арчи хорошо его понял. Безусловно, время — деньги, современный дух предприимчивости и все такое прочее.
— Ну, причиной был вот этот купальный костюм, знаете ли.
— Какой купальный костюм?
— Мой, понимаете. Аксессуар лимонного цвета. Довольно-таки яркий и тому подобное, но в подходящей обстановке не такая уж плохая штучка. Все, понимаете ли, началось с того, что я стоял на чертовом пьедестале или вроде того в позе ныряльщика — для обложки, знаете ли. Не знаю, приходилось ли вам самому так стоять, но спину сводит дико. Однако полагаю, это к делу не относится, даже не знаю, почему я про это упомянул. Так вот, сегодня утром он чертовски опоздал, а потому я вышел…
— Какого дьявола… о чем вы говорите?
Арчи посмотрел на него с удивлением:
— Разве неясно?
— Нет.
— Но про купальный костюм вы поняли, верно? Милый старый купальный костюм, его ведь вы усекли, э?
— Нет.
— Но послушайте! — вскричал Арчи. — Это немножко множко. Я хочу сказать, купальный костюм — это же, как говорится, добрая старая ось всего чертова дела, усекаете? Но про обложку вы поняли, а? Тема обложки для вас достаточно ясна?
— Какой обложки?
— Да для журнала.
— Какого журнала?
— Вот тут вы меня поймали. Ну, один из ярких журнальчиков, знаете ли, которые вы видите там и сям в киосках.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказал капитан, глядя на Арчи с недоверием и враждебностью. — И скажу вам прямо, мне не нравится ваш вид. Думаю, вы его приятель.
— Больше уже нет, — твердо сказал Арчи. — Я хочу сказать, что типчик, который заставляет вас стоять на пьедестале или вроде того до судорог в спине, а затем не является и бросает вас расхаживать по окрестностям в купальном костюме…
Возвращение к лейтмотиву купального костюма, казалось, подействовало на капитана наихудшим образом. Он побагровел.
— Вы пытаетесь втереть мне очки? Еще немного, и вы от меня получите!
— С вашего разрешения, сэр! — хором вскричали полицейский Донахью и полицейский Кассиди. На протяжении своей профессиональной карьеры они не часто слышали, чтобы у их начальника возникали намерения, которые бы они безоговорочно одобряли, но теперь, по их мнению, он высказался в самую точку.
— Нет, право же, мой дорогой старичок, я даже и не думал…
Он бы продолжил свою фразу, но в этот момент вселенной настал конец. Такое по крайней мере возникло впечатление. Где-то в непосредственной близости что-то оглушающе взорвалось, выбив стекла в окне, содрав потолочную штукатурку и отбросив его в негостеприимные объятия полицейского Донахью.