— Что за абсолютная чертова чушь! — воскликнул он. — Посмотри, как «Гиганты» разделались с ними вчера!
— Вчера — это не сегодня, — отрезал Реджи.
— Да, и это для них куда хуже, — сказал Арчи. — Сегодня у «Гигантов» на подаче Псих Бидал.
— Я именно про это и говорю. «Пираты» его полностью уели. Вспомни, что случилось в прошлый раз.
Арчи понял намек, и его великодушное сердце восстало. Псих Бидл (это ласковое прозвище он получил от восхищенных зрителей за некоторые свои чудачества), бесспорно, был величайшим подающим левшой, каким последнее десятилетие мог гордиться Нью-Йорк. Но на гербе мистера Бидла, в остальном блистательно чистом, имелось одно пятно. За пять недель до этого дня во время вторжения «Гигантов» в Питсбург он таинственным образом разучился подавать. Немногие туземные поклонники, вскормленные на бейсболе с колыбели, были ввергнуты даже в еще более черное уныние, чем Арчи, но при одном намеке на то, что подобное может повториться, его душа взбунтовалась.
— Я же не говорю, — продолжал Реджи, — что Бидл такой уж плохой подающий, но выставлять его против «Пиратов» — бессердечная жестокость, и кому-нибудь следовало бы этому воспрепятствовать. Его ближайшие друзья должны вмешаться. Если команде удается уесть подающего противников, он уже больше никогда не может играть против нее: нервы не выдерживают.
Ювелир одобрительно закивал.
— Они так никогда и не оправляются, — изрек он.
Боевая кровь Моффамов окончательно взыграла. Арчи смерил своего друга суровым взглядом. Реджи был хорошим типчиком, в некоторых отношениях на редкость достойным, но нельзя было допустить, чтобы он нес подобную чушь, говоря о величайшем левше-подающем века.
— Мне кажется, старый товарищ, — сказал он, — что на этом этапе не помешает небольшое пари. Что скажешь?
— Не хочу забирать твои деньги.
— А тебе и не придется! В прохладных сумерках милого старого летнего вечера я, друг моей юности и товарищ более зрелых лет, обрючу твою наличность.
Реджи зевнул. День был очень жаркий, и эти дебаты снова нагнали на него сон.
— Ну, как хочешь. Удваиваем вчерашнее пари или остаемся при своих, если тебя это устроит.
На миг Арчи заколебался. Как ни тверда была его вера в могучую левую длань мистера Бидла, он вовсе не стремился к подобному размаху. Тысяча долларов была предназначена на подарок Люсиль ко дню рождения, и он никак не собирался рисковать этой суммой. Затем мысль, что в его руках честь Нью-Йорка, положила конец колебаниям. К тому же риск был ничтожным. Поставить на Психа Бидла было равносильно тому, чтобы поставить на вероятность восхода солнца на востоке. Пари это теперь мнилось Арчи на редкость разумным и надежным капиталовложением. Он вспомнил, что ювелир, перед тем как он твердо, хотя и ласково, спустил его с небес на землю и убедил умерить пыл и перейти к делу, начал было размахивать браслетом стоимостью в две тысячи. Вечером после матча как раз хватит времени заскочить в магазин и заменить выбранный браслет на какой-нибудь из двухтысячных. Люсиль в день ее рождения полагалось все наиболее тип-топистое.
— Ладненько, — сказал он. — Договорено, старый друг.
Арчи направился назад в «Космополис». Ни малейшее дурное предчувствие не омрачало его отличного настроения. Перспектива облегчить Реджи еще на тысчонку не вызывала у него никаких угрызений. Если не считать кое-какой мелочишки, прикарманенной господами Рокфеллером и Винсентом Астором, Реджи принадлежали все деньги на свете, и он вполне мог позволить себе поиграть. Напевая забористый мотивчик, Арчи вошел в вестибюль и направился к табачному киоску приобрести сигареты на ближайшие часы.
Девушка за прилавком приветствовала его сияющей улыбкой. Арчи пользовался популярностью у всех служащих «Космополиса».
— Хороший денек, мистер Моффам!
— Наисолнечный и наилучший, — согласился Арчи. — Не могли бы вы наскрести мне две или даже три сигареты обычной породы? Надо запастись куревом на бейсбол.
— Вы идете на матч?
— Более чем. Не пропустил бы его ни за какие капиталы.
— Да?
— Абсолютно да! Когда подает милый старый Бидл.
Сигаретчица весело засмеялась:
— А он сегодня подает? Он ведь жутко чокнутый. Вы с ним знакомы?
— Знаком? Ну, я видел, как он подает, и все такое прочее.
— Одна моя лучшая подруга с ним помолвлена.
Арчи поглядел на нее с глубоким уважением. Конечно, было бы много эффектнее, будь она сама помолвлена с великим человеком, но и факт, что у нее есть лучшая подруга, вознесенная на такую высоту, словно бы снабдил ее ореолом.