Вик кинул в знак благодарности.
— Я еще вернусь.
Подмигнув кассирше, Вик подхватил белобрысую малявку под мышку и рванул к выходу из вокзала.
Туда спешили и паниковавшие новоприбывшие. Жители Верхнего Города явно не привыкли видеть, как охранители порядка получают по голове.
Неженки! — фыркнул про себя Вик.
— Взять его! — закричали со всех сторон.
Улизнув прямо из-под носа посдкочивших легионеров, бывший чемпион ворвался в толпу и вскоре вылетел через главные двери.
Взбрыкнувшая Лили заставила ее вернуть на землю и дальнейшее бегство сквозь подворотни проходило под ее руководством.
Когда голоса гнавшихся за ними законников стихли, они остановились и припали к сырым каменным стенам, чтобы отдышаться.
— И что… теперь? — спросила запыхавшаяся Лили.
Слизняк с характерным “плюх” выпал из ее рук. Те остались на удивление чистыми. Сам же комок соплей зашатался, будто пьяный. Или будто его укачало после стремительной пробежки.
Вик задрал голову. Прямо над ними возвышался каменный мост железной дороги. Его тень накрывала всю подворотню. В то время, как сам он олицетворял путь в светлое будущее.
— Верхний Город, — этим все было сказано.
Малявка опешила.
— Ты хочешь… прямо туда? — она показала пальцем наверх, явно имея в виду не железную дорогу. — Но как же… наша команда? Ты хочешь… бросить нас?
От своей догадки девочка поникла.
— Я никого не бросаю, — отрезал бывший чемпион. — Я двигаюсь вперед. Если люди не успевают за мной, это только их вина, — покосившись на малявку, он пожал плечами. — Хотя иногда я готов сделать исключение.
Лили явно поняла намек. Но так и не ответила.
Дальше они шли молча. Десятилетняя девочка, наверное, впервые за свою жизнь задумалась о том, в каком месте она жила и хотела ли здесь быть. Вик не мешал ей в этом.
Наконец она спросила:
— Куда мы идем?
Был ли это философский вопрос или самый обычный, Вик ответил просто:
— Мы уже пришли.
Они остановились где-то на границе района Станции и Проспекта. Вик дал ногам волю, и те, будто дрессированные псы, привели его в нужное место.
Продолговатое одноэтажное здание с маленькими окнами. Пошарпанный фасад, косые ставни, плоская крыша. Сбитое, приземистое, оно создавало впечатление маленькой крепости.
Знакомое покалывание в ладонях и холодок в затылке говорили о том, что это одно из тех мест, где литрами проливались пот и кровь. Где бывший чемпион провел большую часть своей прошлой жизни.
БОЙЦОВСКИЙ КЛУБ
БЕССЛАВНЫЕ
Вик перевел взгляд с вывески на толпу, которая скопилась у входа в здание.
Основная масса — крепко сложенные мужчины. Но встречались и шального вида девчонки. Большинство без мехапротезов, но и те, что были, не отличались высоким качеством — сплошь бытовые на заводном механизме.
Среди без малого сотни взбудораженных людей стоял гвалт:
— Слава Ярому! Наконец-то в “Бесславных” освободилось место!
— Это шанс зажить новой жизнью!
— Поскорее бы начался отбор! У меня от нервов уже дно придавило…
— До сих пор не могу поверить в такую удачу! Я слышал, что девушки так и вешаются на профессиональных бойцов!
— Плевать на шкур! Деньги — вот зачем я сюда пришел! Профи заколачивают огромные бабки!
— Это все конторы из Высоких Садов. Толстосумов хлебом не корми, дай поглазеть, как бедняки другу другу глотки рвут.
— Не знаю, чем там кормят толстумов в Высоких Садах. Но очень хочу узнать! Если повезет стать бойцом, то может повезти дважды и тебя возьмет в свою охрану какой-нибудь богач. Вот тогда и начнется настоящая житуха!
— А я слышал, что одного бойца из клуба “Короли” даже взял в личные телохранители купец из Верхнего Города.
— Завидно-то как!
На лице Вика сама собой растянулась зловещая улыбка.
Деньги и шанс заручиться поддержкой кого-то из Верхнего Города? И для этого надо всего лишь пройти отбор и доказать, что он достоин зваться профессиональным бойцом?
Не тратя время на лишние раздумья, бывший чемпион ледоколом врезался в людскую массу и, игнорируя чужие возмущения, направился ко входу в бойцовский клуб “Бесславные”.
Лили от скуки вертела головой по сторонам. В какой-то момент она вдруг поняла, что осталась одна, без слизняка и Вика, посреди толпы мужиков и женщин пугающей, преступной наружности.
Слезы сами навернулись на глаза.
— Бра-а-ати-и-ик!
С пронзительным визгом, распугав ту самую страшную толпу, девочка побежала к бойцовскому клубу.