Поэтому у Грома чуть сердце не остановилось, когда его подопечный в открытую бросил Генералу вызов.
Пока глава Кроликов отпаивался чаем и жалел, что под рукой нет ничего покрепче, Марго подала неожиданно спокойный голос:
— Похоже, ты неправильно понял вопрос Генерала Ограма. Он всего лишь хотел узнать, каким образом человек Альберта оказался втянут в показательную акцию возмездия. Но, думаю, сейчас этот вопрос лучше отставить в сторону. Есть и более насущные…
Она вопросительно посмотрела на Ограма. Тот кивнул — все так же молчаливо.
— Генерал Ограм навестил вашу команду, — продолжила после разрешения Марго, — чтобы лично передать особое поручение. Банде Кроликов необходимо добыть одну уникальную в своем роде, дорогостоящую реликвию. Он впервые будет выставлен на ближайшем аукционе в Высоких Садах, и вашей задачей станет…
— Это все, конечно, безумно неинтересно, — перебил Вик, — так что я спрошу: как это касается меня?
Генерал недовольно нахмурился. Его помощница же ядовито улыбнулась.
— А ты, мальчик, действительно думал, что для выхода из Железных Клыков достаточно просто изъявить желание? Тебя подобрали брошенным младенцем, дали крышу над головой и вскормили. Ты — собственность Железных Клыков! И покинуть наш клан ты сможешь только одним…
Тираду черноволосой красотки прервал бесцеремонный хохот бывшего чемпиона.
Марго так и застыла на полуслове с приоткрытым от удивления ротиком.
Гром, чувствовавший, как с каждой секундой седеет все больше и больше, покосился на Генерала. Его правая, механическая, рука лежала на подлокотнике расслабленно. Точно меч, которому еще предстояло покинуть ножны и обнажить лезвие.
И только левая, здоровая, стиснутая в кулак, выдавала гнев Генерала. Которому тот почему-то не спешил давать волю…
Резко изменившись в лице, бывший чемпион посмотрел на ошарашенную его поведением девушку и провозгласил:
— Виктор Забивной принадлежит только себе, высокомерная ты сучка!
Стоило только прозвучать этим словам, как их тут же заглушил хор из свиста пара, свиста рассекаемого воздуха и треска дерева.
Гром дернулся в сторону Генерала Ограма. Его механическая рука сжалась в кулак и затрещала странной воробьиной трелью.
Но он опоздал. Генерал, на миг размазавшись черным пятном, уже устраивался обратно в кресло. Его боевой протез, принявший форму широкого клинка длинной в рост своего хозяина, постепенно возвращал себе форму. Причем — почти беззвучно.
Вот оно — качество механизмов первого класса. Скорость, бесшумность, прочность — все превосходило на порядок даже второй класс. Третий не стоило и упоминать.
Гром так и застыл перед массивным деревянным столом. Простой взмах механической руки Генерала отсек от него добрую четверть. Но разрез оказался настолько тонким, что обе части просто стали подпирать друг друга.
Даже чашки с чаем оказались нетронуты.
Воробьиная трель звучала все громче и громче.
Альберт хотел, чтобы Сычу преподали урок. Урок вежливости, воспитания. Но… за жизнь каждого своего воспитанника Гром был готов отдать собственную.
Поэтому он не решался взглянуть на диван. Который всего одним ударом Генерала Ограма был рассечен надвое, а вместе с ним и…
— Надеюсь, намек ясен?
Гром вскинул голову. Ни Генерал, ни Марго не обращали на него ровно никакого внимания. Они оба вперились тяжелыми взглядами в…
Вик сидел все в той же расслабленной позе. Но диван меж его ног и вправду был рассечен надвое. Разрез заканчивался в сантиметре у его паха — филигранная точность.
Он буквально прошел по краю лезвия, один неверный шаг на котором стоил бы ему…
Облегченно вздохнув, Капитан банды Кроликов сел на свое место. Воробьиная трель, исходившая из его протеза, смолкла.
Гром был уверен, что уж теперь-то этот наглый сопляк понял, с кем имеет…
— Кристалльно, — лицо бывшего чемпиона растянулось в гадкой ухмылке. — Что насчет моего?
Все в гостиной проследили за его взглядом.
Все в гостиной уставились на пах Генерала Ограма.
Марго крякнула — то ли усмехнулась, то ли подавилась. Гром побледнел и шумно сглотнул.
Сам патлатый Генерал выпучил глаза и с яростью посмотрел на Вика. Не глядя он здоровой рукой вытащил из обивки кресла меж своих ног маленький складной нож. И вонзил его в столешницу перед собой.
Гром новыми глазами посмотрел на своего воспитанника. Хотя… оставался ли он его воспитанником?