— Кристалльно, — лицо бывшего чемпиона растянулось в гадкой ухмылке. — Что насчет моего?
Все в гостиной проследили за его взглядом.
Все в гостиной уставились на пах Генерала Ограма.
Марго крякнула — то ли усмехнулась, то ли подавилась. Гром побледнел и шумно сглотнул.
Сам патлатый Генерал выпучил глаза и с яростью посмотрел на Вика. Не глядя он здоровой рукой вытащил из обивки кресла меж своих ног маленький складной нож. И вонзил его в столешницу перед собой.
Гром новыми глазами посмотрел на своего воспитанника. Хотя… оставался ли он его воспитанником?
Тиснуть из гаража Белки незаметно для оной ее нож — сама бы она не отдала. Затем так же незаметно пронести его под носом у Капитана и Генерала преступного клана. Которые не раз и не два участвовали в переговорах, где у обеих сторон в рукавах было спрятано по десять таких ножей. И это учитывая, что у самого Вика и вовсе не было рукавов — только футболка да жилетка.
Очевидно, кто-то обучил его этому. Но кто? Когда? К этому ли человеку или к этой ли организации хотел теперь уйти Сыч? Для этого ли он рассказывал всем о якобы потере памяти?
Гром не понимал, что происходит с его воспитанником. Но одно стало для него несомненным: Сыч… нет, Вик стал совершенно другим человеком. И теперь его пути и пути банды Кроликов суждено разойтись.
Генерал Ограм пару раз шумно вздохнул и посмотрел на свою помощницу. После продолжительного шепота он вновь уставился на Вика. Не с яростью, но со сдерживаемым, тихим гневом.
Марго поверулась к Грому:
— Возможно, твое воспитание Альберт, не так уж и плохо.
Тот почему-то грустно усмехнулся и благодарно кивнул.
Зашибись, — подумал Вик. — Сделал я, а лавры ему.
Помощница Генерала повернулась к бывшему чемпиону. Она говорила медленно, чтобы до него во всех красках дошел смысл ее слов:
— Генерал видит, что ты способен постоять за себя. Чего, к сожалению, не скажешь о твоих товарищах по команде. Баклане, Белке и… Мыши.
Разумеется, до Генерала и его помощницы уже дошли слухи о вчерашних приключениях Вика. И о том, кто его в них сопровождал.
Вик посмотрел на Альберта. Тот от беспомощности играл желваками и сверлил его пылающими глазами. Они говорили: “Если с ними что-нибудь случится, я достану тебя из-под земли”.
Бывшему чемпиону было откровенно плевать и на Баклана и на Белку. Но только не на Лили…
Подлые, бесчестные преступники никак не могли пройти мимо этого факта и не воспользоваться им.
Это был грубый, тупой шантаж.
В прошлой жизни бывший чемпион не сталкивался с таким. Просто потому, что у него никогда не было настолько близких людей. В зрелом возрасте он сознательно пресекал подобные связи. Но здесь, после фантастического воскрешения, когда он ощущал себя ребенком в большом незнакомом и оттого пугающем мире, он… дал слабину. И ему придется заплатить за это.
Чтобы не пришлось платить маленькой беззащитной девочке.
Что преступники могли сделать с ней? Если знать о наличии в Нижнем Городе Черного рынка с работорговцами, то… даже представлять не хотелось.
Лили первой встретила Вика в этом новом, непонятном мире. Познакомила его с ним. Стала первой за обе его жизни, кто искренне переживал за него. Был готов бороться не вместе с ним, а за него.
Всего за пару дней он успел привыкнуть к ней. Что и стало его слабостью… но именно это и отличало его от преступников, воров и бандитов. Поэтому он собирался уйти из банды.
Потому что он был бойцом. Воином. И поэтому…
— Я вас услышал, Генерал… Ограм.
Вик посмотрел на патлатого мужика. Это была борьба взглядов. В которой никто так и не победил.
— Вот и ладненько! — Марго хлопнула в ладони и расцвела ослепительной улыбкой, враз разрядив обстановку. — Значит, мы можем вернуться к основной причине визита Генерала…
И его помощница вновь повторила слова про кражу доростоящей реликвии. При этом старательно избегая самого этого слова — “кража”. И всяких объяснений того, что значит само это слово — “реликвия”.
Древнее сокровище? Предмет ручной работы? Механизм?
Марго лишь вкратце описала его внешний вид, чтобы ни с чем не спутали.
После она рассказала про аукцион, который состоится на днях в районе богачей — Высоких Садах и так же вкратце обрисовала план действий.
Вику было понятно почти все, кроме одного.
— Зачем я здесь?
Все повернулись к нему.
— Прости? — захлопала голубыми глазками Марго.
— Все, что ты рассказала, было понятно и в первый раз. Что мне непонятно до сих пор, так это почему я выслушиваю это лично от… Генерала? Гром мог бы передать все это и сам. Более того, он так и сделает, потому что здесь нет других членов команды. Так зачем я здесь?
Гром потупил взгляд. Марго приняла робкий вид, будто не зная, как ответить на вопрос. И Вик в который раз подметил, что она чертовски хорошая актриса.
— Затем, — девушка “наконец” подобрала слова, — что твоя роль в предстоящем деле довольно щепетильна. И твои товарищи могут понять ее неправильно.
Бывший чемпион ощутил, как на нем захлопнулся капкан.
— И что же это за роль такая?
***
Нижний Город. Проспект
Чайхана “Шехерезада”
— Прошу, господин Зафар, умоляю вас, клянусь всем, чем захотите, такое больше не повторится!
Рассыпавшийся в мольбах, умывавшийся собственными слезами темнокожий мужчина был пригвожден к столу. Над ним возвышались два сурового вида бугая.
Один прижимал к столу голову жертвы. Второй вытянул вдоль по столешнице ее руку. И занес над ней массивный кинжал, ножны от которого висели у него на поясе.
Кинжал походил на миниатюрную саблю, обладал золотой рукоятью и был инкрустирован драгоценными камнями.
Однако не стоило заблуждаться. При одном лишь взгляде на это будто бы сказочное оружие сомнений не возникало: оно враз отрубит человеческую конечность.
Из мужчины, которому грозила эта учесть, вырвалась новая порция слез и клятв. И то, и другое было адресовано одному человеку.
Он сидел на другом конце круглого стола. Смуглая кожа, густая, ухоженная борода и длинные угольно-черные волосы с проседью, стянутые в пучок на затылке.
Вся его крепкая фигура излучала силу и власть. Цепкие орлиные глаза неотрывно наблюдали за перепуганным мужчиной.
— Ты посмел вести дела за моей спиной, Абу. Более того, ты посмел наложить руку на мой товар, — голос Зафара был спокойным, обволакивающим, но при этом твердым и сильным. — Это расстраивает меня. Мы ведь уже столько лет вместе… неужели я мало платил тебе?
— Нет-нет, господин Зафар! Вы хорошо мне платите!
— Тогда в чем проблема? Амбиции ударили в голову? Может, без нее тебе было бы легче?
Повинуясь одному лишь взгляду хозяина, человек, прижимавший голову грязного на руку работника к столу, достал собственный кинжал — точную копию того, что держал его напарник.
Лезвие бритвенной остроты легло на шею жертвы.
— Нет-нет, господин Зафар! Не легче! Клянусь Ахура-Маздой, не легче!
Зафар рассмеялся.
— Уговорил, Абу! Так и быть! — сказал он, отсмеявшись. — Я пойду тебе навстречу. В конце концов, именно благодаря тебе я смог избавиться от множества других “крыс” и найти управу на конкурентов.
Работорговец наклонился к своему работнику и похлопал его по руке.
— Сам назначь цену своему проступку. Но если продешевишь — полетит уже голова.
И холодное лезвие обожгло шею Абу.
Тот, проглотив слезы, рассыпался перед господином в благодарностях. И принялся примеряться.
По его лицу было видно, как ему тяжело расставаться с любимой конечностью. Да и могут ли быть у человека нелюбимые конечности?
Его рука медленно двигалась по столу, сминая скатерть. Зафар хмурился все больше, а Абу пристально следил за реакцией господина. Наконец под занесенным клинком оказался локоть.