Да, еще один вопрос по… женской части… – Он заколебался и кинул на Олега неуверенный взгляд.
– Спрашивайте, доктор, – рассеяла его сомнения Оксана. – У меня от брата нет тайн.
Доктор хмыкнул.
– Ну хорошо, милая фройляйн. Не случалось ли у вас в последнее время задержек месячных кровотечений?
– Что? – удивилась Оксана. – Простите, вы о чем?
Доктор посмотрел на нее с не меньшим изумлением.
– Месячных кровотечений, – повторил он едва ли не по слогам. – Periodenblutung.
Регулярных женских недомоганий.
Олег и Оксана переглянулись.
– Погодите, доктор, – Олег потер лоб. – Если я правильно вас понял, у нее должны быть регулярные кровотечения? Э-э-э… судя по контексту, из матки, да? Но почему?
Доктор дико поглядел на него, но тут же взял себя в руки.
– Наука полагает, что данный процесс связан с регулярной овуляцией женских клеток. Неоплодотворенная клетка, покинув яичники, какое-то время остается… – он опять замялся, но продолжил: – Остается в матке, а потом, если не произошло оплодотворения, выбрасывается из нее вместе с некоторым количеством крови и отмерших тканей. Впрочем, на этот счет есть разные мнения. Мнэ-э… фройляйн, разве у вас никогда в жизни не случалось ничего подобного?
Ольга испуганно помотала головой. Олег понял, что пора закруглять этот разговор.
Дискутировать на тему сумасшедшей физиологии местных женщин ему совершенно не хотелось. Вводить же еще одного врача в курс новейшей истории межмировых отношений явно не стоило – список московских психушек наверняка не ограничивался клиникой Болотова.
– Видите ли, доктор, – он поспешил перехватить инициативу, – у моей сестры действительно никогда не происходило кровотечений. Она… э-э-э… с детства этим не страдала. И… э-э-э… все врачи говорили, что это у нее такая особенность. Организма. Да, особенность организма.
– Простите, но это невероятно, – покачал головой доктор. – Фройляйн Оксана, я должен настоять на вашем осмотре. Герр Кислицын, не могли бы вы подождать в приемной? Фройляйн, пройдите за ширму.
На сей раз в голосе доктора прозвучала такая властность, что Олег только пожал плечами и вышел, прикрыв за собой дверь. Не устраивать же скандал, в самом деле?
После осмотра врач разрешил Оксане одеться, сам же сел за стол и что-то начал быстро писать на чистом листе бумаги, изредка обмакивая перо в чернильницу.
Девушка еще ни разу не наблюдала воочию этот странный и наверняка неудобный процесс, но у доктора выходило так ловко, что она невольно засмотрелась. А потому следующий вопрос застал ее врасплох.
– Что, простите? – переспросила она, отвлекаясь от созерцания.
– Фройляйн Оксана, вы не девственница. Вы ведь уже были с мужчиной, не так ли?
– А, ну да, конечно, – легкомысленно согласилась она. – Я ж не школьница сопливая.
Доктор слегка нахмурил брови.
– Фройляйн, я попрошу вас быть со мной совершенно откровенной. Я обещаю, что все ваши ответы будут защищены врачебной тайной и никогда не выйдут за пределы этого кабинета. Я даже не стану читать вам морали на тему недостойного поведения. Ваши искренние ответы чрезвычайно важны для меня… и не только для меня, для всей науки. Полагаю, в вашем лице мы имеем дело с совершенно уникальным случаем. Вы согласны отвечать?
– Ну… да, – удивленная девушка подняла на него взгляд. – Нет проблем.
Спрашивайте.
– Очень хорошо. Итак, милая фройляйн, вы утверждаете, что никогда не испытывали регулярных женских недомоганий? Ни в девичьем возрасте, ни позже?
– Да.
– И вы были с мужчинами? Один раз или больше?
– Больше, – пожала плечами девушка. – И даже не с одним.
– И ни разу не забеременели?
– Ну… – Оксана покраснела. – Залетела три года назад по собственной глупости.
Молодой была, дура-первокурсница. Знаете, когда в институт поступаешь, так… такое чувство свободы охватывает! А он на пятом учился. Такой обаятельный мальчик… Ну, в общем, расслабилась невовремя, и…
– Так. Фройляйн, я не стану донимать вас вопросами о том, в какой именно институт… наверное, вы имеете в виду Высшие женские курсы?.. или нет?.. в общем, куда вы поступали и чему учились. Не стану также спрашивать вас о результате ваших отношений с тем молодым человеком. Наверняка он вас бросил, как только узнал о беременности. Но скажите, вы родили здорового ребенка?
– Во-первых, это я его бросила, – Оксана гордо вздернула носик. – Этот подонок… Неважно. Все мужики – козлы, когда до разговоров о семье доходит!
Во-вторых, разумеется, я не стала рожать. На втором месяце сбросила.
– Сбросили, вот как? – медленно проговорил доктор. – Ох, фройляйн, и задали же вы мне задачу! Ваш рассказ подтверждает данные осмотра – вы совершенно здоровая молодая женщина с ненарушенной детородной функцией. С другой стороны, отсутствие менструаций… это же черт знает что? Hol's der Teufel! Знаете что? Вы ведь не хотите неприятностей со стороны полиции? Не забывайте, аборт до сих пор остается уголовно наказуемым деянием. Давайте вы больше никому и никогда не скажете про то, что вы его сделали, а я… Я забуду о том, что вы сказали. И в будущем постарайтесь иметь дело с мужчинами поаккуратнее. Ведь ваш спутник на самом деле не брат вам?
Оксана ощутимо вздрогнула. Доктор отечески усмехнулся.
– Не волнуйтесь, любезная фройляйн. Я слишком много на своем веку повидал мужчин, неаккуратно сделавших ребенка своей любовнице. Уже то, как он беспокоится за вас, говорит в его пользу. Скажите, вы его любите?
– Не знаю… Еще не знаю.
– Постарайтесь разобраться в своих чувствах, фройляйн. Но мой вам совет – ловите момент и выходите за него замуж. И, сверх того, вам, похоже, следует узнать побольше о методах контрацепции, позволяющих избегать нежелательной беременности.
– Чего? – опять удивилась Оксана. – Как это – нежелательной?
– Ну, вот как вы уже забеременели, – пояснил доктор Раммштайн, разглядывая пациентку. В его взгляде появилось что-то странное.
– Не понимаю, – призналась Оксана. – Как беременность может оказаться нежелательной? Ведь женщина может зачать, только если действительно пожелает этого. Ну, или если расслабилась в нужный момент. Ой… я имею в виду, я так думаю…
– Вы неправильно думаете, – медленно произнес доктор, снимая пенсне. – Или же неправильно думаю я. Не понимаю, – признался он внезапно. – У меня такое странное ощущение, фройляйн, что я имею дело с существом из иного мира.
Нет-нет-нет! – запротестовал он, приняв испуганное движение Оксаны за возмущение. – Я не хотел вас обидеть, честное слово. Э-э-э… вы знаете, что такое венерические болезни? Передающиеся половым путем при… любви с мужчиной?
– Нет, – с упавшим сердцем сообщила девушка. Этот мир нравился ей все меньше и меньше. – У нас… Ну, там, откуда я приехала, ничего такого нет.
– И откуда же вы приехали? – в упор спросил ее врач. Сердце Оксаны провалилось в пятки.
– Каменск Екатеринбургского уезда… – прошептала она неуверенно.
– Никогда не слышал! – отрезал доктор. В это время на его столе громко зазвонил смешной формы телефон, и Раммштайн раздраженно сорвал трубку.
– Ja! – громко сказал он по-немецки. – Нет, не могу. Я задерживаюсь. Отмените встречу. У меня совершенно уникальный случай… Нет, пока не могу говорить. До встречи, – он брякнул трубку о рычаг и повернулся к Оксане.
– Уникальный случай – это я? – переспросила она на том же языке, невинно хлопая глазами.
– Вы говорите по-немецки? – удивился доктор. – Впрочем, это неважно. Фройляйн, я очень прошу вас дать согласие тщательно изучить ваш организм. Ваш случай действительно уникален, он разрушает все современные теории… Неважно. Я даже готов заплатить вам за доставленные неприятности. Скажем… сто рублей?
– Вот еще! – фыркнула Оксана по-русски. – Хотя… погодите, я должна спросить брата… Олега.
Когда грызущий от волнения ногти Олег предстал перед доктором и услышал предложение, он почувствовал только безнадежность. Ситуация еще более ухудшилась. Похоже, скоро они с Оксаной смогут с чистой совестью нацепить на себя плакаты с надписью "Инопланетянин" и бродить в таком виде по улицам. Все равно это не окажется ни для кого новостью. И ведь наверняка это не единственный сюрпризец из области медицины! Как, например, обстоит дело с местными заболеваниями и какие меры предосторожности от них следует предпринимать? Каждый дитенок в Ростании старше двух лет знает, например, что несмотря на изумительный вкус нельзя есть даже спелые ягоды маха, растущего на каждом втором газоне, чтобы не заполучить недельный понос. Интересно, что такого знает каждый двухлетний дитенок в России, чего не знает он? Блин… И еще одно очень неприятное следствие: получается, что ни один врач в случае чего не сможет их вылечить даже от простейшего насморка. А то и угробит самым примитивным лечением. Как хорошо, что Болотов не давал мне никаких лекарств, кроме успокаивающих! И как хорошо, что они успокоили меня не до смерти…