— Лотнер, — я задыхаюсь и теряю контроль. Взяв его руку, которая всё ещё придерживает бретельку моего сарафана, я передвигаю её на свою грудь. Он поднимает голову и встречается со мной глазами.
— Прикоснись ко мне, — прошу я.
Он не отводит своего взгляда, проникая большим пальцем под мой купальник. Подушечкой пальца он проводит по моему вставшему соску. Я ожидаю, что он заменит свою руку ртом, но он этого не делает. Он наблюдает за моей реакцией на его прикосновения. Берет мою грудь в ладонь и вытаскивает из чашечки купальника, взгляд всё ещё прикован к моим глазам. Голубые ирисы заволокло пеленой похоти, когда он сжимает мою грудь своей сильной рукой, продолжая потирать сосок подушечкой большого пальца.
Грёбаные голубые ирисы. Они такие же соблазнительные, как и его прикосновения. Мои веки тяжелеют. Он чертовски опьяняющий. Другой рукой я хватаюсь за его шею и притягиваю его к своим губам. Тихим стоном я приветствую его язык, который соединяется с моим.
Я чувствую какое-то ритмичное движение. Стараюсь проигнорировать это, но не получается. У нас занимает несколько секунд, чтобы понять, что это делаем не мы и что это не землетрясение. Рука Лотнера на моей груди замирает. Мы прерываем поцелуй и смотрим в сторону. Сворли трахает подушку возле нас. Мы поворачиваемся друг к другу и начинаем вновь целоваться, но я не выдерживаю и смеюсь. Лотнер, как настоящий джентльмен, возвращает на место купальник, прикрыв мою грудь.
Теперь мы оба хохочем. Он качает головой и садится возле меня на диван. Возможно, Сворли закончил свои делишки или просто прекратил это дело, потому что у него появились зрители, но он вскакивает и бежит по лестнице наверх.
— Мне нужно убрать кое-какое дерьмо и ехать домой, — говорит Лотнер, а затем зевает, прикрыв рот рукой.
— Не нужно ничего делать. На улице темно, и технически ты победил, так что давай объявим ничью, хорошо?
Он встает и потягивается.
— Хорошо.
Мы поднимаемся вверх по лестнице и идем к входной двери.
— Спасибо за пиццу и пиво.
— Пожалуйста. В любое время.
Он подходит ближе и убирает несколько выбившихся прядей волос с моего лица. Наклонившись вперёд, он нежно целует меня. Я закрываю глаза, когда он трётся своим носом о мой.
— Я уезжаю меньше, чем через месяц, — выдыхаю я, напоминая не только ему, но и себе, что всё это (что бы это ни было) временно.
— Я отпущу тебя меньше, чем через месяц. Даже если ты и будешь просить меня не делать этого, потому что ты маленькая губительная соблазнительница.
Сжав его футболку в кулак, я прижимаю его ближе к себе и целую. Я никогда в жизни не пробовала ничего, что вызывало бы такое привыкание. Задыхаясь, я прекращаю поцелуй.
— Думаю, всё будет как раз наоборот, приятель. Не забывай, я из мира искусства, мне не обязательно обладать чем-то, чтобы наслаждаться этим.
Он открывает дверь.
— Справедливо. Я позволю тебе наслаждаться мной до тех пор, пока я не отпущу тебя.
— Моя сестра приезжает в город в следующую пятницу и будет здесь всю неделю. И либо ты стараешься не попадаться ей на глаза, пока она здесь, либо находишь друга, который будет её развлекать.
Он сжимает губы и прищуривается.
— А как выглядит твоя сестра?
— Я только со светлыми волосами.
— Считай, что дело сделано. Увидимся утром, — он наклоняется, чтобы снова поцеловать меня, но я отворачиваюсь.
— Эм... насчёт завтра. У меня вроде как уже есть планы, но я должна буду вернуться к двум часам.
Лотнер наклоняет голову.
— И что же это за планы?
Я кривлюсь.
— Бранч с доктором Эбботом.
— Доктор Эббот?
Я киваю.
— Ветеринар Сворли. Он пригласил меня на свидание.
— И ты сказала «да»?
Я пожимаю плечами.
— Ну, он добр к Сворли и мне уже однажды понадобилась его помощь, поэтому...
— Поэтому что? Он ветеринар, это его работа. Я уверен, твои дядя с тётей оплатят счета ветеринарной клинике за это, так что тебе не нужно заниматься бартером.
Я делаю шаг назад и ставлю руки на бока.
— Это просто завтрак, и он действительно хороший парень. Мне нравится заводить друзей во время путешествий. Это позволяет мне не чувствовать себя какой-то бродягой.
Лотнер берет в руки моё лицо и крепко целует меня, а затем выходит за дверь.
— Доктор Эббот?
— Да, а что?
— Погуглю его, когда приеду домой.
— Чтобы?..
— Чтобы я мог понять, что представляет собой мой соперник.
Покачав головой, я указываю ему в сторону ступенек на крыльце.
— Уходи отсюда, «парень по бассейнам».
— В два часа, — кричит он, садясь в свой «ФоРаннер».
Я закрываю дверь и прислоняюсь к ней.
— Ох, мамочки.
4 глава
6 июня 2010 г.
Доктор Эббот заезжает за мной ровно в 11:00. Ну, по крайней мере, в это время он стучит в дверь. Но его «Лексус» SUV цвета серебристый металлик, уже припаркован возле моего дома в 10:45. Я замечаю его из окна, когда чищу зубы на втором этаже.
— Доброе утро, Сидни.
— Доктор Эббот.
— Пожалуйста, мы идём на бранч, зови меня Дэйн, — и он начинает спускаться с крыльца.
Дэйн красивый парень. Его выцветшие джинсы хорошо сидят на подтянутом теле, не то что на некоторых парнях, у которых вообще задница отсутствует. Тёмно-синяя рубашка с короткими рукавами, которая обычно немного расстёгнута, сегодня скрывает очертания его торса. Но я знаю, что он в хорошей форме, потому что видела его в одежде для бега. Он открывает мне дверь, а его улыбка напоминает мне очаровательную и застенчивую улыбку школьника с ровными белыми зубами.
— Спасибо, — я проскальзываю на удобное кожаное сидение и пристегиваюсь, пока он садится в машину. — Это новая машина?
— Нет, ей уже пять лет, — он заводит двигатель.
«Лексус» кажется абсолютно новым. Всё, начиная от кожаных сидений и ковриков и заканчивая приборной панелью и хромированными деталями, выглядит безупречно. До меня доходит, что, возможно, я имею дело с доктором Перфекционистом и теперь начинаю нервничать. Проверила ли я подошву своих сандалий, прежде чем села в машину? Моя юбка в цветочек не достаёт до колен. А что, если лосьон, которым я натёрла ноги, останется на его сиденье?
— Надеюсь, у тебя нет глютеновой болезни (прим. пер. — нарушение всасывания пищи в результате заболевания тонкой кишки, приводящее к непереносимости глютена)? — произносит Дэйн, не вдаваясь в дальнейшие объяснения.
Тебе нравятся панкейки? Есть что-то, что ты не ешь? У тебя есть на что-либо аллергия? Но «надеюсь, у тебя нет глютеновой болезни»? Дэйн странный парень, но его причудливость мне кажется забавной, я лучше выберу её, чем скуку и показуху.
Я не могу сдержать смех.
— Нет, у меня нет глютеновой болезни. А что? Мы едем в АЙХОП (прим. пер. — International House of Pancakes. Фирменное название сети экспресс-блинных компании IHOP)?
Бросив на меня быстрый взгляд, он улыбается.
— Нет... но ох... мы можем туда поехать. То есть, если ты хо...
— Дэйн? Куда бы ты меня не повёз, это будет отлично.
Его прямая спина начинает понемногу расслабляться.
— Я отвезу тебя в кафе в городе. Там невероятная еда.
Через пятнадцать минут мы уже на месте. Стоянка переполнена, поэтому нам приходится парковаться на обочине в нескольких зданиях от кафе.
Дэйн сразу же бежит открывать мне дверь.
— Спасибо.
Я перекидываю сумочку через плечо и расправляю рукава своей бледно-желтой блузки. Пока мы идем к кафе, Дэйн возится с ключами. Он кладет их в карман, а затем потирает руки. Он удивляет меня, когда берет мою руку в свою, не глядя на меня. Его нервозность можно пощупать руками. Я подавляю улыбку. Это напоминает мне времена старшей школы, и это чертовски мило. Моё подсознание ставит под сомнение этот интимный жест, но это слишком невинно, чтобы сейчас об этом беспокоиться.