Особый интерес представляет оценка московского договора, данная Хаусхофером. В письме к японскому переводчику «Континентального блока» Кубой Есимити, депутату парламента и другу Мацуока, «отец геополитики» 26 апреля 1941 г. писал: «Советско-японский пакт о нейтралитете – шедевр политиков, обладающих великой прозорливостью. Прямо скажу, это проявление геополитической проницательности».[635] По иронии судьбы эти строки увидели свет только в 1943 г…
Здесь следует сказать несколько слов о японской геополитической мысли, российскому читателю совершенно незнакомой. Как раз на рубеже 1930-х и 1940-х годов она вышла из своего «отрочества», превратившись в самостоятельную научную дисциплину. Появился даже специальный журнал «Геополитика». С 1939 г. начинают активно переводить и публиковать Хаусхофера. Правда, его капитальный труд «Геополитика Тихого океана» (1924 г.) вышел по-японски только в 1942 г., зато в подготовке издания принимал участие лично посол Осима. Популярность геополитики, особенно в евразийской интерпретации Хаусхофера и его школы, стремительно росла по мере военных успехов Германии в Европе. Ее пропагандой занялась созданная в 1938 г. Тихоокеанская ассоциация, вице-председателем которой был Мацуока, а в совет директоров входил пионер японской геополитики Абэ Итигоро, переводчик классических работ Челлена «Государство как форма жизни» (1936 г.) и «Понятие геополитики» (1941 г.) и автор «Введения в геополитику» (1933 г.) – первой оригинальной книги на эту тему в Японии. Влияние геополитических идей Макиндера и Хаусхофера прослеживается в статьях таких видных политических аналитиков того времени, как Рояма и Сиратори [Автор этой книги в настоящее время готовит к изданию сборник статей Сиратори «Новое пробуждение Японии. Геополитические комментарии, 1933-1945».]. 23 августа 1940 г., в первую годовщину пакта Молотова-Риббентропа (случайность или демонстративный акт?!), группа ученых во главе с Комаки Санэсигэ, известная позднее как «киотосская школа», выступила с «Декларацией японской геополитики», призвав отказаться от копирования рационалистической, «бездуховной» европейской геополитики и создать вместо нее «истинно японскую», одухотворенную традицией «императорского пути». Однако этот эксперимент успехом не увенчался.
Советско-японский пакт о нейтралитете стал временной передышкой. Но тучи сгущались над Европой, а затем и над Тихим океаном сгущались с каждым днем.
Глава десятая ДНИ ЗАТМЕНИЯ
Риббентроп, не устраивайте мне никаких историй вроде Гесса!
Передайте в Москве, что я был против нападения.
Загадочная история полета Рудольфа Гесса, человека «номер три» в нацистской иерархии, заместителя и личного друга фюрера, в Великобританию в мае 1941 г. до сих пор будоражит воображение. «Необычный выбор транспортного средства вкупе с первоначальным замешательством относительно его намерений сделали явно бессмысленную миссию одной из самых долгих загадок XX века».[636] Так пишут об этом сейчас.
10 мая 1941 г. в 17. 40 (или в 17. 45) Гесс вылетел из Аугсбурга на самолете «Мессершмит» BF-110 (он же Ме-110) и около 23 часов выпрыгнул с парашютом в Иглшеме (Шотландия), в 12 милях от имения герцога Дуглас-Гамильтона.
С чем же он прилетел? Главные версии:
1. Предложение немедленного мира.
2. Сообщение о предстоящем нападении на Советский Союз.
635
Кару Хаусухофа. Тайрику сэйдзи то кайё сэйдзи. (Континентальная политика и морская политика). Токио, 1943, с. 1-4 (предисловие).
К главе десятой