Каких-либо обязательств вести себя прилично во внеслужебное время легионеры на себя не брали, что в полной мере испытали на себе выборжане. Европейские монархи, вербуя наемников, превосходно знали о том, что вражеская территория, где позволительно грабить население, начиналась для них задолго до границ противника, и потому призывали своих подданных прятать все ценное при появлении этих защитников родины. Собравшиеся в Выборге солдаты исключения в этом отношении не составляли. По словам современника, они «не оставили на месте ничего, кроме слишком горячего или слишком тяжелого». Среди этих «бесчестных шельм», по выражению Карла IX, его уважение вызывали лишь французы, поскольку похвала на них действовала лучше, чем побои. «Французы, — писал король, — хорошие люди, но со странностями. Поэтому вести себя с ними нужно деликатно, поощряя их добрыми словами, а не ударами».
Стоит ли удивляться, что весь город высыпал как на праздник провожать уходившее в бескрайние просторы Московии воинство, окутанное тяжелым запахом немытых тел, чеснока и самогонного перегара. Это был запах здоровья. Считалось, что частое мытье ослабляет организм, а чеснок и самогонку специально выдавали солдатам, чтобы защитить их от болезней. Двенадцать тысяч наемников — восемь тысяч конных и четыре тысячи пехотинцев — уходили из Выборга в течение нескольких дней. Читатели, привыкшие представлять мушкетеров элегантными красавцами из романов Дюма, не обнаружили бы знакомых литературных персонажей в колоннах, тянувшихся в Россию. Шведская корона обеспечивала пехотинца на зиму овчинной шубой и двумя парами чулок до колен: одной парой шерстяных и одной — матерчатых, на которые были натянуты неуклюжие водонепроницаемые русские полусапоги. Но не будем думать, что лишь зимняя форма уродовала облик наемников. Мушкетер, скинувший шубу, мог оказаться в изношенных до дыр штанах, жавших ему во всех местах, и в куртке с куцыми рукавами до запястий, поверх которой был накинут карикатурно короткий плащ. Ткань была дорога, и корона закупала ее за границей. Пехотинцу казна выдавала в год три альна (около двух метров) ткани, которых хватало на шитье одного из трех основных предметов туалета: модных широких штанов, куртки или короткого плаща. Можно представить муки солдата, не знавшего, на что потратить драгоценную материю, ведь штаны он обычно изнашивал в клочья уже за год службы! Но беды на этом не кончались. Модник, решивший плюнуть на замену ветхой нижней части своего туалета и справивший себе, например, куртку, вдруг обнаруживал, что спустя несколько недель она сжималась и укорачивалась. Солдат оказывался жертвой хитрости немецких купцов, торговавших тканями. Перед продажей торговцы сильно растягивали материю, желая увеличить свою выручку.
Конники в отношении гардероба оказывались в привилегированном положении. Им выдавали готовую одежду с подкладкой и даже роскошные широкополые шляпы. Штаны всадник протирал, правда, куда быстрее пехотинца, но он прикрывал дыры, сидя в седле. Выборгские зеваки, провожавшие в поход «бесчестных шельм», со знанием дела обсуждали их наряды, тут же выделяя в колонне плохих солдат — эти были самыми оборванными. Командиры удерживали ткань у тех, кто получал нарекания по службе.
Пехота шагала налегке — тяжелые пятнадцатикилограммовые доспехи и шлемы громыхали сзади на телегах. Там же было свалено оружие пикинеров — четырехметровые пики, главная защита пехоты от атак кавалерии. Лишь на марше пикинер чувствовал свое превосходство перед мушкетером, тащившим свое оружие на плече. При грабеже противника, звездном моменте в жизни любого наемника, мушкетер оказывался куда расторопнее своего боевого товарища, которому сильно мешала его длинная пика. Поэтому пикинеры считались черной костью пехоты: на этот род службы обычно соглашались те, кого не взяли в мушкетеры.
Кроме пик, с обозом двигались и другие необходимые инструменты войны: пушки, толстые медные трубы, набитые порохом, — петарды, предназначенные для подрыва крепостных ворот, колья, которыми защищали лагерь от кавалерийской атаки, и лыжи. Последние были двух видов: железные и толстые деревянные, с прорезью в районе стопы, куда продевалось крепление. Лыжи принадлежали финнам, собранным в отряды разведчиков.