Энвер Хальшик выглядел настоящим европейцем: синий деловой костюм, строгий зеленый галстук, белый платочек в верхнем кармашке пиджака. Ливанец был чисто выбрит и коротко подстрижен. На Олега смотрели глаза умного и уверенного в себе человека.
Журналист приветливо улыбнулся и предложил гостю виски со льдом. Когда Смирнов кивнул в знак согласия, ливанец сам приготовил напиток.
Он же проявил и инициативу в разговоре.
— Как я понимаю, вы приехали не для того, чтобы пить со мной виски и обсуждать внутриполитическую ситуацию в Ливане. Чем я могу быть вам полезен?
— Я прибыл по делу, которое прямо связано с развитием ситуации в Ливане, и без ваших консультаций мне не обойтись. Конкретно же меня интересует судьба двенадцати ядерных боеголовок к израильским ракетам средней дальности, исчезнувших несколько дней назад. Ответственность за похищение взяла на себя…
— Организация «Аль-Джихад». Да, я знаю об этом. — Ливанец пристально посмотрел на Олега. — Ответьте мне прямо: вы действуете по заданию «Моссада»?
— Как вам сказать, — задумался Олег. Уловив недоверие в глазах собеседника, решил все-таки уточнить: — Помочь израильтянам меня попросил адмирал Скаукрофт. А вашим адресом меня действительно снабдили сотрудники «Моссада».
— Как вы думаете, для чего «Аль-Джихаду» понадобилось воровать боеголовки? — спросил ливанец.
— Они хотят получить выкуп. Деньгами и, возможно, людьми, если в израильских тюрьмах томятся их боевики.
— Что ж, вы рассуждаете логично, — одобрительно заметил ливанец. — Так оно и есть. «Аль-Джихад» хочет потребовать от Израиля десять миллиардов долларов и освобождения троих своих людей. Вот их имена. — Вынув из нагрудного кармашка шелковый платочек, Энвер развернул его и выложил на ладонь Смирнова квадратик картона. Имена членов «Аль-Джихада» были написаны латинскими буквами. — Самая перспективная и прибыльная профессия в наше время — профессия посредника, — широко улыбнулся Энвер, показывая два ряда крепких зубов, не испорченных никотином. — Лидеры «Аль-Джихада» не знают, как передать свой ультиматум израильтянам. Израильтяне не знают, как связаться с палестинцами. Тут на сцену выходим мы — и дело в шляпе.
Сделав большой глоток, Олег с удовольствием отметил:
— Ваш виски просто превосходен. Но я должен лично увидеть лидера «Аль-Джихада» и услышать из его уст то, что вы сказали.
Неожиданный поворот в беседе явно не понравился Хальшику. Резко отставив в сторону бокал, из которого собирался отпить, он хмуро посмотрел на Олега. На скулах набухли желваки. От светской приветливости европейца не осталось и следа.
— Если бы я знал, что наш разговор закончится именно этим, — тяжело роняя слова, заговорил Хальшик, — ей-богу, переступил бы через себя и вышел бы сам на контакт с израильтянами.
— Думаю, это был бы напрасный труд. Вы услышали бы от них то же самое. — Олег говорил спокойно и уверенно. — Главные действующие лица должны говорить друг с другом непосредственно. Не прибегая к услугам посторонних. Бывают ситуации, когда никакие посредники не нужны!
— А вы знаете, что палестинцы поклялись никогда и ни при каких обстоятельствах не вступать в прямые контакты с евреями Израиля?! — в голосе Хальшика появились напряженные нотки.
Олег допил виски, припечатал пустой стакан к столику и встал:
— Я не знаю, как далеко у вас зашел роман с «Аль-Джихадом», но ваши посреднические услуги будут оплачены только в том случае, если я или любой другой представитель израильской разведки получит рандеву с ответственным сотрудником этой организации.
— Пока что я понял только одно, — не скрывая злости, проговорил ливанец, — нам с вами вообще не следовало встречаться!
Опустившись в приготовленную по его заказу ванну с водой, в которой были размешаны хвойные экстракты и лаванда, Олег позвонил Марте.
— Что поделываешь? — спросил он, услышав в трубке знакомый голос любимой.
— Скучаю без тебя.
— Ты хочешь меня уверить в том, что в Цюрихе, буквально набитом аттракционами, театрами, концертными залами, музеями и картинными галереями, нечем заполнить время более достойным образом? — Олег старался придать своему голосу бодрость и уверенность, которых, увы, у него самого не было.