Одно такое письмо оказалось в стопке, которую разбирала Патриция Медисон. Это был листок плохой желтоватой бумаги. Наверху фломастером крупно-размашистым почерком было написано: «Президенту». Ниже шел длинный ряд цифр. А в самом низу были наклеены кусочки титульного листа книги «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, издательство «Альфред Кнопф», Нью-Йорк, 1991 год.
«Шифр», — сразу поняла Патриция. Она сняла трубку телефона и позвонила в аппарат Сигрэма. Коротко объяснила, что за письмо получила.
Через минуту письмо было отправлено по телефаксу в Специальный штаб при Ричарде Скаукрофте.
Олег внимательно разглядывал большую карту Гренландии. Его губы беззвучно шевелились — он произносил никогда не знакомые доселе экзотические названия: «Нуук, Кангерлуссуак, Тингмиармиут, Инуарфигссуак…»
— Никогда не думал, что на старости лет придется заниматься Гренландией! — кисло заметил Брюс Локкарт.
— Значит, нашли лишь одну боеголовку? — задумчиво спросил Олег.
— Да. Хотя поиски ведутся с применением самых совершенных средств. Специалисты говорят, что с такими силами и средствами можно и иголку в стоге сена отыскать…
— Значит, в Гренландии была спрятана лишь одна боеголовка, — уверенно заявил Смирнов. — А остальные преступники или выбросили, или захоронили, или, наоборот, до поры до времени держат в надежном месте.
— Почему ты так решил?
— Потому что на их месте я поступил бы точно так же! Они не дети и понимают, что при наличии упрямства и соответствующей техники ядерные боеголовки, спрятанные на территории Гренландии, неизбежно будут найдены. Зачем же им лишаться своего главного средства давления? Они прячут одну-единственную боеголовку, мы ее находим, и террористы потирают руки. Они сумели убедить американцев в том, что их угрозы — не пустой звук, внушили им надежду на то, что боеголовки можно найти и тем самым не платить выкупа, — а значит, вхолостую расходуются время, деньги, люди на бесполезные розыски в Гренландии.
Брюс Локкарт закурил и молчал до тех пор, пока сигарета не была выкурена наполовину. Сбив пепел, он проронил:
— Я и сам подозревал что-то в этом роде. Ты помог облечь мои подозрения в четкую форму. Я немедленно доложу об этом Скаукрофту.
В комнате вновь воцарилась тишина. Наконец Олег со смехом сказал:
— Мне уже начислили деньги за двое суток работы, а сегодня истекают третьи. Но пока я лишь вникаю в дело…
Брюс Локкарт ободряюще взглянул на Смирнова:
— Как раз сейчас от тебя потребуется участие в оперативных мероприятиях.
Он окончательно затушил сигарету и подошел к большому сейфу. Его электронный замок был закодирован на отпечатки пальцев Локкарта и ряда других сотрудников Специального штаба. Локкарту было достаточно взяться за массивную бронзовую ручку сейфа, изображающего орла, терзающего свою добычу-змею, и дверца распахнулась.
— Опасно, — заметил Олег, кивая в сторону сейфа. — Кто-то может завладеть твоими отпечатками, наклеить на подушечки пальцев их пластиковые копии и открыть сейф.
— Во-первых, случайные люди в наше здание не пройдут, — пробурчал Локкарт, — во-вторых, если бы ты присмотрелся ко мне повнимательнее, то заметил, что, прежде чем взяться за ручку сейфа, я несколько мгновений внимательно гляжу в глаза изображенного на ней орла. В этих глазах — чувствительный фотоэлемент. Он сравнивает цвет и форму моих глаз с заложенными в память электронного замка и в зависимости от этого принимает решение…
Вытащив из сейфа тонкую папку, Локкарт протянул ее Смирнову:
— Специальный штаб пришел к выводу, что потенциальными преступниками являются две гангстерские группы. Одна, в Сан-Франциско, возглавляется итальянскими эмигрантами братьями Берлускони. Другая базируется в Вашингтоне. Ее босс — доминиканец Майкл Робсон. Тебе, по-видимому, предстоит работать именно с ним…
На ходу сдирая с папки бумажную ленту с печатью «Строго секретно», Олег зашагал к двери кабинета Локкарта. На пороге его задержал голос сотрудника ЦРУ:
— Олег! Вся операция «Большой шлем» — самая большая на сегодняшний день государственная тайна Соединенных Штатов! Помни об этом!
Президент, проводивший совещание по вопросу об оказании американской финансовой помощи Ливану и государствам Центральной Америки, страдавшим от вылазок промарксистски настроенных партизан, был отвлечен телефонным звонком.