Между тем оставалась довольно сложной и внутриполитическая ситуация в стране Советов. По оценке ГПУ, на Украине был активен политический бандитизм. «Переходящие на Украину и частью в Гомельскую и Брянскую губернии банды из Польши и Румынии терроризуют партработников и подготовляют восстание, предполагаемое на 1 июня или 10 июля, ко времени жатвы, – говорилось в обзоре политэкономического состояния СССР за апрель-май 1923 г. – На состоявшемся в Тарлове съезде представителей всех банд присутствовали: Петлюра, Тютюник, генерал Янченко, англичане и французы, причем последние обещают подвезти бандитам через Польшу 500 000 комплектов обмундирования, а англичане – амуницию и боеприпасы»[290]. Особенно активно банды действовали в Волынской, Подольской, Киевской, Екатеринославской, Харьковской и Полтавской губерниях. Всего же на Украине весной 1923 г., как говорилось в отчетах ГПУ, было 57 банд[291].
В этой ситуации решение национального вопроса в только что созданном СССР приобретало особую актуальность. После I съезда Советов Союза ССР встал вопрос о сосуществовании народов в созданном многонациональном государстве. Этот вопрос должен был решить XII съезд партии в апреле 1923 г. Доклад по 6-му пункту повестки дня «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве» сделал И. В. Сталин. Прежде всего, генсек подчеркнул международное значение правильного разрешения национального вопроса в Советском Союзе. На СССР смотрят «как на опытное поле», и установление братских отношений между народами будет иметь «притягательную силу», а Союз станет «знаменем освобождения», примером для подражания[292]. Внутреннее же значение национального вопроса, согласно Сталину, связано с большим удельным весом «ранее угнетенных национальностей», которые «занимают наиболее нужные для хозяйственного развития районы и наиболее важные с точки зрения военной стратегии пункты»[293]. К тому же в связи с введением нэпа взращиваются две силы – великорусский шовинизм и шовинизм местный[294]. Поэтому большевики имеют дело «с вопросом об установлении правильных взаимоотношений между пролетариатом бывшей державной нации, представляющим наиболее культурный слой пролетариата всей нашей федерации, и крестьянством, по преимуществу крестьянством ранее угнетенных национальностей»[295].
Преодолеть основные негативные факторы («великорусский шовинизм, фактическое неравенство наций и национализм местный») Сталин предлагал тремя средствами. Первое из них заключалось в том, чтобы «принять все меры к тому, чтобы Советская власть в республиках стала понятной и родной, чтобы Советская власть была у нас не только русской, но и междунациональной». Для этого Сталин предлагал, чтобы «не только школы, но и все учреждения, все органы, как партийные, так и советские, шаг за шагом национализировались, чтобы они действовали на языке, понятном для масс, чтобы они функционировали в условиях, соответствующих быту данного народа»[296]. Второе средство для «безболезненного изживания наследия, полученного от царизма и от буржуазии», – совершенствование органов управления, т. е. создание такой конструкции комиссариатов в Союзе, «которая бы дала возможность по крайней мере основным национальностям иметь своих людей в составе коллегий и которая создала бы такую обстановку, когда нужды и потребности отдельных республик безусловно удовлетворялись бы»[297]. Наконец, третье средство Сталин видел в создании в составе высших центральных органов такого, «который служил бы отражением нужд и потребностей всех без исключения республик и национальностей»[298].
Решения XII съезда положили официальное начало проведению так называемой политики коренизации партийного и советского аппаратов в национальных республиках. Предпринятый большевистским руководством курс на коренизацию предполагал существенное изменение социальной и культурной жизни национальных республик. Прежде всего, речь шла о выдвижении представителей «коренной национальности» на руководящие партийные и советские посты, преследующем цель создания национальной советской партийной элиты.
292