Подруга с недоверием переводила взгляд с рукава плаща на меня.
– Как знаешь, – Таня понимала, что в этой ситуации лучше уступить и не спорить, ведь я всё решила. – Про неудачи забудь. Помни, что я сказала: на что настроишься – так и зазвучишь…
***
Весь вечер была как на иголках. Рома позвонил, сказал, что задерживается, у него встреча с важным клиентом. Но на сердце появилась тяжесть, какой-то голос был приглушенный, что ли... И во время разговора, показалось, мыслями он всё время где-то витал... Чтобы не забивать голову бесконечными переживаниями, работала над авансовым отчётом.
Наконец повернулся ключ в замке. Я со всех ног бросилась в прихожую. На пороге стоял Ромка.
– Ты дома, – радостно расплылся в улыбке мой мужчина, – иди сюда.
Нe успела сделать и шага навстречу, как Рома схватил меня за руку и потянул на себя. Его объятия такие нежные, тёплые, безопасные, родные. Ещё немного, и можно утонуть. Cлышала, как гулко бьётся его сердце. Осторожно отстранившись, заглянул мне в глаза:
– Я скучал.
И очень бережно накрыл губами, пахнущими коньяком, мои губы.
– Ты, что, пил? – удивилась я.
– Чуть-чуть, – не отрывая губ, промычал он.
– Ром, ты же за рулём, – cказала я с укором. Что это на него нашло?
– Дарён, всё хорошо, я дома, – oн обхватил ладонями моё лицо и снова очень нежно поцеловал в губы.
Я покачала головой.
– Беспечность – не в твоём характере, – снова с укором прозвучали слова. Но лёгкая улыбка тронула мои губы. Его чрезмерная ласка дезориентировала меня, полностью уняв тревогу последних часов.
Рома бережно провёл пальцами по моим скулам. Смотря взглядом внимательным, изучающим.
– Пойдём ужинать, любимая, – и не дожидаясь ответа, взял меня за руку и повёл на кухню.
Накрывала на стол, а Рома неотрывно следил за каждым моим движением. Несмотря на непринужденный тон, когда любимый рассказывал о делах, я почувствовала какую-то недосказанность. Но его обезоруживающая улыбка и смех сбивали с толку, старалась не обращать внимания на его пристальный, немного напряженный взгляд... и глаза – задумчиво-отрешённые.
После ужина в гости приехала сестра Ромы. С восторгом она рассказывала, что они с подружками купили билеты на легендарных Scorpions. Рома оживлённо поддерживал разговор, правда, с жадностью выкуривал сигарету за сигаретой. В голову начали закрадываться тревожные мысли. Вроде ничего особенного не происходило, но на интуитивном уровне я чувствовала, что случилось нечто неизбежное. Воображение рисовало одну картинку за другой, все они вызывали тревогу. Суетливо переставляла чашки на столе.
Спрашивала всё ли у него хорошо. Ромка лишь отшучивался, улыбаясь, целовал меня в нос и уходил делать чай. Его нежность отгоняла сомнения. На подсознательном уровне разум не давал расслабиться, но сознание приняло условия его "игры", и я успокоилась.
Спустя два дня
Трое Таниных мальчишек носились по квартире, гоняли несчастного йорка, хватали его за хвост, уши, лапы. Бросали ему мяч, затем – отбирали. Юла стойко выносила все тяготы своей жизни, но оказавшись на последнем издыхании, не выдержала, запрыгнула на диван. Oбессиленно вытянулась во весь рост, высунула язык и больше не реагировала на детские вопли. Мальчишки продолжали подзуживать, кидали ей то мяч, то косточку, но Юла прикрыла глаза, окончательно дав понять, что на сегодня она свой план перевыполнила.
– Бедная собака. Как она ещё жива, – я со смехом опустилась в кресло.
– Привыкла, – Таня вынесла из кухни поднос с запечённым мясом.
– Давай помогу.
– Осторожно, горячий, – подруга вместе с полотенцем передала мне блюдо, снова ускакав на кухню.
– Тань, хватит, не суетись, полон стол еды, некуда ставить.
– Где это видано, чтобы гости остались голодными, – не унималась гостеприимная подруга, – я почти всё. Только картошку из духовки достану.
– Мам, дай попить, – на кухню забежал средний сын, держа в руках полуживую Юлу.
– Глеб, дайте отдохнуть нечастной собаке, – cо смешком сказала я.
– Тёть Даша, ей с нами весело, – с изумлением ответил мальчишка.
– Держи, – Таня дала сыну стакан с водой. – Закругляйтесь, через пять минут садимся за стол.
– Хорошо, мам, – убегая, крикнул Глеб.
Я смотрела вслед уносящемуся мальчугану, по-доброму завидуя Тане. В её жизни всё по-людски, как часто любила говорить бабушка. Встретились – влюбились – поженились – дети. Дети! Не было бесконечных метаний, мыслей "за" и "против", у её супруга нет прошлого, которое бесцеремонно вторгалось бы в настоящее, прошлого, которое имело законное основание, и от этого было ещё горше.