Ну это он зря. Все это я и так знаю. Мне, как и другим конструкторам, немалую часть этих сведений секретчики сообщают под роспись о неразглашении.
— Не так чтоб мы и отстаем, товарищ Берия, — отвечаю, — дальних тяжелых бомбардировщиков с турбовинтовыми двигателями, подобных нашему Пе-10, ни у кого из противников или союзников нет. Это первое. Наш ТРД вы только что видели. Он мощнее немецкого в три с лишним раза, а британского в два. Это позволяет нам обойтись установкой на будущий реактивный истребитель одного двигателя, в то время как немцы и англичане вынуждены ставить два своих движка. Это во-вторых. В-третьих, к конструированию ТРД мы приступили год назад. Результат, как говорится, перед вами. В-четвертых, как обстоят дела с надежностью у Rolls-Royce Derwent, мне неизвестно, но про движок от Jumo знаю. Ресурс у него всего порядка 20–30 часов и сильно лучше уже явно не будет. У немцев очевидны проблемы с материалами и ресурсами. У нас же три опытных движка проработали уже от 128 до 146 часов. И насколько я могу судить, часов еще 40–50 проработают. А дальше уже смотреть нужно. Может и больше выдержат.
— Вот оно как, — проговорил Берия и бросил взгляд на Дементьева. А тот ему подтверждающие кивнул. Мол, да, так оно и есть.
— Хорошо, продолжайте, товарищ Шибалин, — заинтересованно ободрил меня замнаркома.
— Самолета под наш двигатель пока нет. У наших авиаконструкторов был простой, пока ЦАГИ не разработало новое крыло. Сейчас они наверно попытаются наверстать, но за пару-тройку месяцев революционный самолет не создашь. Нужно время. Да и производства, которое может освоить в серии ТРД пока у нас тоже нет…, — тут я смотрю на Дементьева и он подтверждает:
— Так оно и есть, товарищ Берия. К тому же нашей авиационной отрасли пришлось работать в условиях эвакуации в отличии от врага и конкурентов. Вот и немного задержались, хотя с ТВД мы впереди планеты всей.
— Судя по всему, — подхватываю я тему у замнаркома, — реактивные самолеты немцев скорее всего уже не окажут какой-то существенной роли в войне. Для этого нужна массовость, а с ней у немцев будут большие проблемы. Как в самой технике, так и с летчиками, которых можно переобучить на реактивные самолеты. Враг ведь и раньше делал ставку на качественное превосходство, но она не сыграла, и сейчас мы его бьем и добьем в его логове. Тем более, что тех же реактивных мессеров на фронте у нас никто вроде пока не видел. Они явно используются только в ПВО самого Рейха по причине секретности.
Мы еще поговорили про реактивную авиацию немцев и союзников, а потом Лаврентий Палыч спрашивает:
— А что вы скажете о возможности производства ТРД в вашем экспериментальном цеху?
— Опытную партию, товарищ Берия, сделать можно. Штук еще 15, максимум 20 до конца года, если прямо сейчас начать, закрыв там выпуск ТВД. Но это будет именно опытная партия. К тому же пока особого смысла в этом я не вижу. Двигатель на вооружение не принят, и самолета под него нет. А когда истребитель создадут, скорее всего потребуются какие-то переделки. Очень не хочется два раза одну и ту же работу делать.
— Ладно, я вас понял, — махнул рукой Берия, — госкомиссию мы вам пришлем. И повернувшись к Дементьеву:
— Задача ясна, Петр Васильевич?
— Так точно, — рапортует тот. — Сделаем.
— К середине июля будете готовы? — переспрашивает у меня.
— Будем, — подтверждаю.
— Ну вот, значит, чтоб комиссия Наркомата по приемке ТРД к 15 июля была в Иркутске.
— Есть! — отзывается замнаркома.
Берия немного посидел, подумал, а потом говорит:
— То, что вам с Калининым за разработку авиатренажеров присуждена Сталинская премия, вы уже наверно знаете. — киваю, — Ее вам вручат в Кремле. Мне это не по рангу. Но у нас для вас еще одна приятная новость. Созовите в большую комнату сотрудников своего КБ, а мы пока тут с Петром Васильевичем посидим.
Понятно. Сейчас наверно за ТВД награждать будут. Собрал сотрудников. Берия вручил четверым включая меня ордена Трудового Красного Знамени и еще троим нашим ордена Знак почета. Как шутливо шепнул на ухо Дементьев, ордена Ленина у тебя уже два есть, вот и решили «для симметрии» вручить тебе второе Знамя. Короче, иконостас мой растет. Глядишь, потом еще за ТРД что-то прилетит. Причем за них могут и Героя соцтруда дать. Все-таки прорыв серьезный!