Пользуясь тем, что перед 18-ой армией практически нет войск, Камков с благословения генштаба начал наступление на Мелитополь и Запорожье. Немцы не выдержали такого прессинга и стали перебрасывать войска из под Керчи и Севастополя. Но это тут же дало обратный эффект, почувствовав ослабление давления на Керчь, туда сразу перебросили войска из Тамани и Новороссийска и те, сбив немцев со своих позиций, начали наступать вглубь полуострова.
Относительно окруженной немецко-румынской группировки можно сказать, что ее положение в феврале стало безвыходным и фон Бок, которого Гитлер отказался эвакуировать из окружения, отдал приказ своим войскам сложить оружие. Вот тогда-то и выяснилось, что в окружение попало более трехсот пятидесяти тысяч человек. Узнав об этом Сталин «сменил гнев на милость» в отношении генштаба, ведь ему было непонятно, почему войска так долго возятся с окруженной группировкой, несмотря на то, что воздушный мост немцев на этот раз был перекрыт наглухо.
Что касается генерала Власова, то о его судьбе стало известно значительно позже, он действительно был захвачен диверсионной группой, когда ехал в расположение своих войск, и даже переправлен через фронт в распоряжение немцев. Но во время попытки отправить его в тыл немецких войск, самолет был сбит и командующий Южным фронтом погиб. Так закончилась судьба одного из одиозных советских генералов, создателя Русской Освободительной Армии. Да и была ли у него такая возможность в нынешней реальности, ведь война развивалась по иному сценарию, вряд ли бы он нашел такое количество пленных красноармейцев согласившихся войти в его армию.
В марте мы испытали первый импульсный двигатель. Испытывали, конечно, в боксе, специально выделенным для этого случая, несмотря на наличие глушителя, рев стоял такой, что стоять рядом с двигателем во время работы было невозможно, все внутренности в этот момент вибрировали в такт двигателю. И все же испытания шли полным ходом, тяга двигателя действительно достигла двести двадцать килограмм в стартовом режиме и почти двести восемьдесят в режиме полета на скоростях до трехсот километров в час. Для того чтобы обеспечить наддув воздуха как на скорости полета, пришлось ставить самолетный двигатель с пропеллером на раме. Однако все это не полноценные испытания двигателя, как он поведет себя на высоте и при больших скоростях полета пока для нас загадка. Так-то есть прогнозные данные от вычислителя, но об них приходится молчать, ибо его наличие тайна за семью печатями.
— Это хорошо, что в тягу уложились, — констатировал приемщик заказчика, специально прибывший в Иркутск, для проверки хода исполнения государственного задания, — но запуск у него сложный, в боевых условиях некогда будет столько времени с ним возиться.
— Да чего здесь сложного, — возражаю я, — главное кольцевой воспламенитель зажечь, а дальше он уж сам будет пламя по кругу между трубами гнать.
— А как его с самолета запускать? — Спрашивает он.
— Так не было в задании автозапуска, — отвергаю я его претензии, — но если понадобится, сделаем и такое.
— А чего же сразу не сделали? — Нахмурился приемщик. — Тогда не понадобилось бы дорабатывать, да и наземный запуск был бы проще.
Тьфу ты, вот еще незадача, оказывается, надо было думать наперед. А мы выполнили все от и до, ни шагу в сторону. Интересно, а как они с самолета на цель ее наводить собрались, тут уж не летающая бомба получается, а планирующая. Спросил. Лучше бы не спрашивал, от этого вопроса он только нахмурился и махнул рукой, видимо системы наведения на цель та еще забота.
— Нам еще пороховые ускорители на бомбу надо ставить, — в конце концов, выдохнул он, — мы же ее не с аэродрома запускать будем.
Ну да, даже с пороховыми ускорителями придется делать направляющие длинной метров двадцать, это ж сколько времени развертывание такой установки займет? И крылья полноценные придется делать.
— Нет уж, тогда лучше действительно с самолета ее выпускать, — кривлюсь я в ответ, — а наведение на цель по радиолучу сделать.
— По радиолучу? Это как? — Заинтересовался он.
— Пойдем, нарисую, — кивнул я на выход из бокса.
Идея радиолуча проста, на земле ставится передатчик сигнала на высокой частоте, и с помощью антенны формируется узконаправленный на цель радиолуч. Радиолуч должен получиться не точкой, а вертикальной полосой, только в этом случае крылатая ракета его не потеряет. Дальше ракета летит именно в этом луче, как только она подходит к его краю сразу включается корректировка, и она снова возвращается на курс. Дальность до крылатой ракеты отмечается оператором по импульсу, посылаемому вслед, вроде запрос-ответ. Время отправки ответного сигнала известно по нему можно вычислить расстояние, таким образом, разброс ракеты на расстоянии до ста километров будет минимальным. Дальше точность по радиолучу обеспечить трудно, только если использовать эту технологию для наводки на цель самолетов, им эти сотни метров туда-сюда особой роли не играют.