- А чего это здесь Королев делает? – Задумался я, увидев его машину у здания администрации полигона.
Так-то понятно, что испытания наших твердотопливных двигателей вызывает интерес у Сергея Павловича, ведь с нового года в комитете решили все же переориентировать его КБ на твердотопливные ракеты средней дальности, и, судя по тому, что они запросили у нас всю документацию по ускорителям, там сейчас вовсю шла работа по их созданию. Однако, вряд ли они создадут что-то более эффективное чем у нас, только если возьмутся за создание гибридного ракетного двигателя, но там еще конь не валялся, так что придется им полностью использовать наши наработки.
- А ты сюда каким судьбами, - удивился Королев, увидев меня.
- Так ускоритель прогорел, вот и приехали разбираться.
- Это же не ваше изделие прогорело, - скривился Главный конструктор, - а наше не прошло испытаний.
- То есть как это ваше, - удивился я, - вы что, уже свои носители делать начали?
- Ну да, - продолжал морщиться Королев, - решили вашу горючую смесь улучшить, температуры добавить.
Вот это новость, оказывается в КБ Королева уже полным ходом идет работа над созданием твердотопливного носителя и они решили идти своим путем, но в данном случае повышение температуры горючей смеси не лучшая идея, наверняка добавили в смесь окиси металлов. Температуру они этим, конечно, повысят, а вот удельный импульс явно снизится, к тому же придется тратиться на дополнительную теплозащиту корпуса. А вот пожурить Сергея Павловича придется, получается, что он на нашем горбу решил в Рай въехать, взял и вклинился в нашу программу испытаний, зачем тратиться на создание собственного стенда, когда можно воспользоваться чужим? Потому и случилась накладка, раз оборудование наше, то и сообщение о проблемах нам поступило, кто мог предположить, что тут еще кто-то кроме нас может испытания проводить? И надо еще с руководством полигона поговорить, опережение графика испытаний не повод, разрешать другим что-то делать без согласования с нами, тем более, что Королеву мы и так редко отказывали.
А что касается "новой смеси" для носителя, то держать состав от меня в секрете не стали, что ж посмотрел, это вчерашний день, оказывается, ради достижения наилучших результатов из состава смеси выкинули все стабилизаторы, которые мы прописали для того, чтобы носители могли дольше находиться в рабочем состоянии. Зачем это сделали понятно, каждый километр дальности в плюс, но нужно же и смотреть в будущее, ведь носитель, который вместо десяти лет, будет способен уйти на цель и через двадцать, это двойная экономия, и пусть он будет тяжелее на пару-тройку тонн, в общих раскладах это ничего не значит. Хотя для всех сегодня это совсем неочевидно, ведь чтобы доказать пользу от стабилизирующих присадок, мало теоретических выкладок, нужны экспериментальные данные, но в наших условиях никто столько ждать не будет. А вот добавку из окисла хрома раскритиковал, в конечном итоге повышение температуры ничего не давало, кроме проблем, которые еще как-то надо было решать. Так и высказал Королеву, но по моему он остался при своем мнении, ведь все считали само собой разумеющимся, что повышение температуры горения смеси дает прибавку к тяге… А может это было простое проявление ревности к более удачливым соперникам, ведь его работу прикрыли только благодаря нашим успехам, но это временное явление, после того как они натешатся, все равно вернутся к первоначальному рецепту. И это… надо бы и его заинтересовать космосом, все-таки работ предстоит много, и делать все в "одну харю" становится накладно, пусть и его коллектив тоже хлебнет проблем.
Ладно, раз все не касается нашего ОКБ, утром поехали назад. Плохо, что нас в Победе ехало трое, исключая водителя, завалился бы спать на задний диван, и к прибытию в Москву сумел бы более или менее выспаться. А так даже подремать в дороге не получилось, поэтому отчитался перед главным и закрылся у себя в кабинете, надо было срочно поспать хотя бы часика три, а то какой из меня работник после бессонной ночи?
*
К нам приехал наш любимый
Никита Сергеевич дорогой.
Хрущев действительно в начале марта снова приехал в наше ОКБ, видимо интерес к космосу не пропал у партийного деятеля, так-то в нынешних условиях не велика шишка, так как поздно получил возможность рулить в ЦК, но и не маленькая, ведь каким-то образом выбил поручение курировать космическую отрасль. И как я понял, он сумел убедить политбюро, что достижения СССР в космосе будут иметь мощный пропагандистский эффект во всем мире, а потому не стоит держать коллектив ОКБ на голодном пайке. Буденный немного поворчал, но вынужден был поделиться ответственностью, все же у Хрущев в отношении финансов был более пробивной. Вот только мне пришлось немного насторожиться, знаю любовь Никиты Сергеевича все значимые события подгонять к значимым датам, а это в наших условиях могло обернуться трагедией. Подгадав момент, когда Челомей останется один, попросил его, чтобы он не уступал давлению Хрущева скорректировать нашу программу освоения космоса.