Я снял шляпу и с улыбкой внезапно произнес:
– Добрый день, мадам Демесси.
Глава XII
Для нее это был страшный удар. Она пошатнулась, словно и ее в свою очередь порядком долбанули; упав в ближайшее кресло и уронив мою визитную карточку, плавно приземлившуюся на ковер, она закрыла лицо руками.
– Боже мой! – простонала она.– Чем все это кончится?
Слова звучали глухо, но легкий иностранный акцент, который, видимо, усиливало волнение, можно было уловить.
– Мне главным образом хотелось бы знать, как все это началось,– сказал я, подойдя к ней поближе.
Наклонившись, я поднял свою визитную карточку и положил в карман. Затем, схватив молодую женщину за руки, заставил ее взглянуть на меня. В ее голубых глазах отражалась самая настоящая паника.
– Вы не помните меня, Ванда? спросил я. – Вот видите? Я и имя ваше вспомнил. Ванда! Вы по-прежнему неотразимы. Я понимаю, вас трудно забыть. Однако «забыть» фигурировало в контракте. Это было одно из основных условий. Вы не припоминаете меня? Бюрма. Нестор Бюрма, частный сыщик и сводник. Я был у вас свидетелем при заключении брачного контракта. Правда, я был свидетелем со стороны вашего мимолетного мужа, и речь шла всего лишь о пустой формальности, без всякой особой церемонии, да и было это ох как давно. Лет десять или двенадцать назад, а? В ту пору я был кем-то вроде профессионального свидетеля. Меня то и дело видели в парижских мэриях. Раз в две недели я обязательно представал перед господином мэром в сопровождении какого-нибудь неженатого бродяги, подобранного на набережных, подобранного и отобранного моими стараниями по заказу специализированного учреждения, с тем чтобы дать ему возможность вступить в эфемерный союз, ну а потом приходилось, конечно, наблюдать, как он спокойно пропивает свои быстро заработанные деньги либо выбирается из нужды с помощью этого небольшого капитала. Но в любом случае нельзя было позволять ему тешить себя рождественскими сказками и досаждать иностранке, которой он дал свое имя, а вместе с ним и французское гражданство – посредством фиктивного брака. Видите, Ванда, я знаю, о чем говорю, так что ошибки тут быть не может.
– О! Молчите! – взмолилась она.– Ради всего святого, молчите! – И вопреки всякому здравому смыслу – ибо не мог же я отвечать ей и в то же время молчать – добавила: – Значит, вы меня вновь повстречали?
– А вы, судя по всему, повстречали Демесси?
– Да.
– У ясновидящей?
– Да. Пустите меня.
Она высвободилась.
– Забавно получилось! – заметил я.– Вы поинтересовались своим будущим, и оно тут как тут…
Я коснулся пальцем ее обручального кольца.
– Замужем? Я хочу сказать: законная мадам Лоредан?
– Да.
– Стало быть, двоемужница. Впрочем, теперь уже нет. С недавних пор вдова.
Она так и вскинулась.
– Я его не убивала.
– Это вы о ком?
– О Демесси.
– Значит, вам известно, что он умер?
– Да. В этой вонючей арабской конуре, куда он велел мне прийти к нему…
Внезапно она повернулась ко мне лицом:
– Он умер, и черт меня побери, если я хоть капельку его жалею. Так уж было решено судьбой, что день этот станет для него последним. Я пошла туда с одним намерением: убить его, но кто-то другой опередил меня.
– Вот как! И чем же вы собирались его укокошить?
Вопрос мог показаться глупым, но она на него все-таки ответила:
– Револьвером.
– И уж конечно, не игрушечным. Вы с такой силой долбанули меня рукояткой…
Я поднес руку к затылку.
– До сих пор чувствую.
– Ах, так это были вы?
– Да.
Губы ее скривились в страдальческой, презрительной гримасе.
– Значит, вы были в курсе. Он, должно быть, и вас пригласил… Стало быть, он еще гнуснее, чем я думала… Он… Чего вы от меня хотите? Что вам надо? Денег? Демесси шантажировал меня. Полагаю, вы тоже не прочь пошантажировать?
– А почему бы и нет? Демесси жил с одной женщиной. Незарегистрированный. Неженатый. Он-то не захотел стать двоеженцем. Разумеется, эта славная бедная женщина никак не может соперничать с вами в отношении элегантности и внешности, но вопрос в другом. Эта женщина ждет ребенка, а Демесси уже нет, чтобы его кормить. Так вот, если Демесси шантажировал вас, не исключено, что теперь его сменю я и буду вас в свою очередь тоже шантажировать.
– Только деньги,– проронила она, и ее иностранный акцент стал намного заметнее.– Не вздумайте требовать чего-то другого. Потому что иначе я убью вас,-с горячностью добавила она.– Я убью вас, это так же верно, как то, что я не убивала того негодяя, но твердо намеревалась это сделать.
– Успокойтесь,– сказал я.– Мне и без того несладко.
Она с удивлением взглянула на меня. Я пожал плечами.
– Не везет мне с женщинами. Я хочу сказать: по части моих подозрений. Вы уже вторая, кого я подозревал, но дело опять не выгорело. Придется обратить мои подозрения на какого-нибудь мужчину. Тогда, возможно, больше повезет. Короче говоря, я думал, что покончил с этим темным делом, а выходит, потемки опять сгущаются…
Я подвинул себе стул и сел напротив молодой женщины. Инстинктивным движением она стыдливо натянула платье, ибо с того момента, как она рухнула в кресло, можно было вволю любоваться ее прекрасными ногами: видна была даже кромка чулок. Забавно! А ведь садясь в машину или вылезая из нее, она нисколько не стыдилась показывать все исподнее… Ну да ладно… Я взял ее за руку.
– Послушайте, Ванда…
– Боже мой! – прошептала она, устремляя на меня исполненный надежды взгляд голубых глаз.– Боже мой! Неужели вы…
– Что я?
– Вы мне верите! – воскликнула она.
– Будем считать, что да. Посмотрим, что это даст.
– Верьте мне,– настаивала она.
– Да я и сам бы этого хотел, и хотя ваша виновность, как я уже говорил, наиболее легкое для меня решение, однако…
– Я не убивала его.
– Но собирались. К тому же вы и так уже преступница. Вы – двоемужница. Разумеется, двоемужество нельзя равнять с убийством. Но в конце-то концов, вы сами признаетесь, что пришли к нему на улицу Паен только затем, чтобы убить его. Вам надоел шантаж? Насколько я понимаю – нет, раз вы готовы выложить монету другому шантажисту.
Ее мученический взгляд был красноречивее всяких слов.
– Ясно,– сказал я.– Он хотел переспать с вами. Привести в исполнение брачный контракт. Через десять лет после регистрации в мэрии.
Она опустила голову.
– Да. Со всей изощренностью выбрав эту гнусную конуру, чтобы унизить меня…
– Чтобы отыграться за свою мерзкую жизнь,– сказал я.– Это был несчастный, не удовлетворенный жизнью человек. Их миллионы, таких, как он. К счастью, не все они отличаются такой… изощренностью, и не всегда это кончается для них столь трагично. А если бы он выбрал не такое гадкое место, вы…
– Не знаю. Не думаю. Он внушал мне ужас.
– Вы были бы не первой замужней женщиной, у которой завелся бы любовник. Зато были бы первой – хотя я и не могу с полной уверенностью утверждать это,– кто по праву мог бы представить своего любовника как мужа.
– Мне не до смеха,– сказала она.
– Мне тоже. А теперь, Ванда, расскажите мне все…
– Это так необходимо? – устало возразила она.
– Да, если хотите убедить меня в своей невиновности.
– Так вот, я встретила его у одной ясновидящей, мадам Жозефины…
– Где-то около пятнадцатого октября?
– Да. Я еще спросила себя, что он там делал. После того, конечно, как он сказал мне, где он меня видел, потому что в тот день я не обратила на него никакого внимания.