— Слушай, Федюня… хочешь, я тебя подстригу?
— Зачем? — обалдевает.
— Ну, — говорю, — чего ты ходишь, как гопник волосатый?
— Ну и что? — обижается.
— От жизни отстаешь! Во, гляди. Достаю из ящика стола пару каталогов, раскладываю перед ним. С обложки смотрят фирменные мальчики с белыми зубами, все как один подстрижены коротко. — Давай оформим тебя под «бокс»?
— Да ну, — возражает, но как-то неуверенно.
— Давай, я умею. — Достаю фен, расческу, ножницы, полотенце. — А то я смотрю, скучно вы живете. Пятиэтажный, шпана, Маша-Марина с папой, Шлепаков… Детский сад какой-то! Пошли в ванную, голову мыть, — щелкаю ножницами.
— Не, я не буду.
— Вставай, — тащу его за руку. — Хватит у Шурика в шестерках бегать, пора личностью становиться.
— Панком, что ли?
— Панки эти твои, — наставляю, — пустышки и дрянь. А я из тебя индивидуальность- сделаю. Вперед! — Рывком поднимаю, с кресла, сую ему в руки фен, расческу, полотенце. — Топай!
— Да я…
— Иди, иди, — подталкиваю его в спину.
На следующий день входим с Халиковым в класс.
— Ой, мамоцки мои, дерзыте меня! — орет Шептунова, руками трясет, будто взлететь хочет.
Все девки, которые, как всегда, вокруг Маши-Марины, в нашу сторону уставились. Шлепаков от книжки оторвался.
— Кто ж тебя так? Бедолага, — задумчиво как-то сказал и снова в книжку.
А Федюня подстрижен классно и «рингом» перехвачен. «Ринг» я ему подарила. Такая шерстяная лента на голову — тепло, красиво, удобно.
Идем по проходу. В классе полный шок и восторг. Со всех сторон шуточки, вопли, комментарии:
— Халява, отпад!
— Во дает!
— Двадцать копеек, Халява!
Маша-Марина улыбается криво, смотрит не на Халикова, а на меня. Я отвернулась, прошла мимо, устроилась за своим столом. Халиков в центре класса застрял, девки его задержали, руками хапают, вертят в разные стороны:
— Ну-ка, повернись, Халявочка!
— Какой ты у нас симпатичненький стал!
— Девочки, я в атаке!
Халиков вырвался, но тут у него на пути возник Нечаев — весь как на шарнирах, дерганый, на Буратино похож.
— А это чего? — говорит. — Дай померить. — И срывает с головы Халикова «ринг».
— Не лапай!
— Погоди. — Нечаев отталкивает Халикова, одной рукой пробует натянуть «ринг» на голову, другой несильно бьёт Халяву по лбу. И не успевает Нечаев надеть «ринг», как его бросает вперед затрещина Шуры-пятиэтажного. Шура как раз в класс вошел, двигался на свое место и увидел, что Нечаев Халикова — по лбу.
— Ты чего, Шур? — Нечаев тут же возвращает «ринг» Халикову. — Я же шучу.
— Еще раз так пошутишь. — говорит пятиэтажный, — я тоже пошучу. Обхохочешься. Гуляй!
И Нечаев моментально «гуляет».
— Привет, — здоровается Шура с Халиковым и видит меня.
Встаю из-за стола ему навстречу.
— Здорово, — протягиваю руку. — Как жизнь?
— Ничего, течет нормально. — Пятиэтажного аж распирает от счастья, что я с ним за руку. — Твоя работа? — кивает на Халикова.
— Моя, — говорю. — Нравится? Могу и тебе устроить по блату.
Улыбается, доволен.
— Вообще держись меня, Шура, — советую пятиэтажному, — человеком будешь…
Звенит звонок, входит Елена.
— Садитесь. Дежурный!
— Халиков. — Федюня встает.
— Больные, отсутствующие? — Елена поднимает глаза на Халяву и замолкает. Брови ее вверх ползут. — Халиков…
— Больных, отсутствующих нет.
— Я не о том, — Елена встает из-за стола, — что это у тебя на голове?
— «Бокс», — шмыгает носом Халиков.
— А вот это? Тряпочка?
— Это «ринг».
— Зачем?
— А он это, — Халява показывает жестом, — знания спрессовывает.
По классу смешок прошелестел.
— Понятно. Сними, — сухо сказала, как отрезала.
— Почему это? — встаю из-за стола. — А если ему нравится?
— А ты опять в джинсах? — переключается Елена на меня. — Я же вчера предупреждала…
— А я вот не понимаю, извините, — перебиваю, — почему нельзя в джинсах. Почему «ринг» на голове — нельзя?
— Действительно, Елена Михайловна, — Шддерживает впередисидящий Тюхин. — Почему?
— «Ринг» уже не в моде, да и джинсы тоже, — возникает Маша-Марина.
— Плевать. Мне нравится, — говорю.
В классе загалдели — кто за, кто против.
— Тихо, — успокаивает всех Елена, — дискуссию отложим на потом. Школа — не дискотека. — И мне: — Поэтому прошу тебя, Серебрякова, иди сейчас домой и переоденься.