Тхан стушевался. Его смутные мысли о дальнейшем использовании Юрена Островитянина не предполагали такой скорой реакции руководства, тем более, практической реализации. Но Пандару надо отвечать максимально честно.
— Белвед, которого я имел в виду, пока никто. Простой боец погла.
— Занкарец?
— Подданный Фитира. Я вовлек его в участие в подпольных поединках без правил. В том числе на территории Занкара. Получить от бойца спортивного погла согласие на это труднее, чем ты думаешь. Но в этом есть своя положительная сторона: они становятся очень осторожными. С другой стороны, спортивные команды крайне редко досматривают…
— Что ж, всё правильно. Я одобряю. Но при чем тут источник?
— Дело в том, — помедлив, сказал Тхан Альфен, — что мой боец собирается стать физиком.
— Вот как? Однако, мой друг, как ты лично это себе представляешь? На мой дилетантский взгляд мордобитие и наука несовместимы. Интеллектуал с ушибленными мозгами!
— Согласен, — кивнул Тхан, — но здесь случай особый. С самой первой встречи Юрен — так его зовут — показался мне неординарным. Слишком… умным, что ли.
— И ты не подумал о подставке? — перебил его Пандар.
Тхан отрицательно покачал плечами.
— Понимаешь, Пандар, чтобы вырастить классного бойца, надо затратить не менее пяти лет. А Юрен — большой мастер. Я, конечно, проследил его жизненный путь, насколько мне это доступно. До меня он работал, правда, недолго, на одного из мелких дельцов Хевека. Сам родом с островов Ледника. Но эту часть его биографии я проверить не в состоянии.
— Да, — кивнул Пандар, — знаю. Куча мелких рыбацких деревушек, где никто не знает, кто чей ребенок. Извини, перебил. И что дальше?
— После того, как Юрен заявил о своем намерении оставить погл ради науки, я провел обыск в его жилище, которое сам же ему и рекомендовал — через Ноисце… И обнаружил кучу книг по ядерной физике и космонавтике. С массой его пометок и выписок. Понимаешь, он не просто их листает, а очень вдумчиво изучает. Только не пойму, когда. Мне, чтобы перевернуть такую гору литературы, потребовался бы год. Да какой год! Года три, не меньше. А Юрен управился за считанные месяцы.
— А ты уверен, что пометки сделаны его рукой?
— Проверил. И почерк сличил, и повторную ревизию произвел после его очередной книжной покупки. Подробности оставляю, но работает с книгами именно он.
— Любопытно, любопытно…
Пандар надолго замолчал, и лишь по движениям его глаз можно было понять, какой огромный мыслительный процесс происходит в его голове в эти минуты.
— А что? Это может быть очень интересным ходом. Даже, если он не такой талантливый, каким тебе показался. Занкарцы будут нянчиться с ним, хотя бы ради экзотики. Это в их стиле. А он, в свою очередь, качать права. Только надо приступить к этому, не откладывая. В ядерной физике мы Занкару не уступаем, а вот в космической отрасли они нас сильно обошли. Представляешь, чем это грозит? Причем, уже в ближайшем будущем. Я каждый раз, идя на службу, поеживаюсь: что они мне сейчас сбросят на голову. Так что за тобой подробный план вербовки и внедрения агента. Начать с чего думаешь?
— С подготовки самого Юрена. Он должен получить университетское образование, причем именно в Занкаре. Это потом ему будут поблажки, а при поступлении экзаменовать его будут втрое строже остальных претендентов. Есть в Фитиро один чудак, меценат от науки. Я его знаю еле-еле, но мой приятель Ноисце с ним на короткой ноге: как же — оба аристократы.
Пандар довольно резко перебил агента:
— Ты не забыл, что твой Ноисце регулярно пишет доносы в тайную канцелярию королевской стражи?
— Ни в коем случае! Пусть и дальше создает мне репутацию нечистого на руку, а потому абсолютно лояльного режиму дельца. Пока Ноисце получает свою долю от моей, не совсем честно полученной, прибыли — а он лучше других знает ее источник — контрразведка будет пропускать страницы, где пишется обо мне.
— Хорошо, действуй, — кивнул Пандар, — и держи меня в курсе всего. Поверь, это не мелочная опека. Слишком высока будет цена ошибки. Ладно, я полагаюсь на тебя. А теперь пора мне показать тебе, что такое настоящее гауризское гостеприимство…
Крайне редко собиралась Ассамблея. Присутствовали практически все Просветленные, кроме тех, кто не смог прибыть по вполне извинительным причинам. А повод был, казалось бы, смехотворный: внедрение в общем-то ничем не примечательного человека Кондрахина на планету Белведь. Или, как здесь было принято выражаться, в мир Белведи. Конечно, Кондрахин — избранник демиургов, но пока он — мелкий винтик огромного механизма, называемого Вселенной. Нечто надвигалось, уничтожая этот механизм, гибли при этом даже Просветленные, так и не успев понять, какая такая сила превзошла их собственную. Да что там Просветленные — даже демиурги косвенно признали свою несостоятельность, назвав избавителем от всемирной катастрофы обычного человека — одного из мириадов живых существ, населяющих миры.
На чём обоснован выбор демиургов, Просветленные могли только гадать. О том, что этот выбор не случаен, свидетельствовало только существование некоего лица, которого называли просто Он. Извечный, предначертанный враг человека Юрия Кондрахина. С этим как раз было ясно. Силы и возможности соперников были несоизмеримы: Кондрахин пока еще владел всего лишь азами магического искусства, а Он на протяжении столетий успешно противостоял всему сонму Просветленных. И, тем не менее, не мог победить Кондрахина!
Уравнение с тремя неизвестными, которое требовалось упростить. Нечто, Он и Кондрахин. Первая составляющая — недоступна. Кондрахин — союзник. Остается неведомый Он. Связан ли Он с Нечто, или же действует по собственным планам, можно было выяснить, лишь устранив его, как фактор. Но Враг был хитер и осторожен. Действовать он предпочитал чужими руками и чужими разумами, вот почему его до сих пор не удавалось не только обезвредить, но даже идентифицировать. Лишь, вступая в непосредственное противоборство с Кондрахиным, Он терял голову, обнаруживая себя всплесками энергии, которые ни с чем нельзя было перепутать.
Официальная причина направления Кондрахина на Белведь — изучение технических возможностей гибели миров — конечно же, не отрицалось, но в успех миссии землянина мало кто верил. То, что удалось сделать учёным Тэйжи, далеко не обязательно достижимо и для других. Белведь — тоже техническая цивилизация, но от погибшей Тэйжи белведы отставали настолько, насколько люди бронзового века от пользователей компьютером. Белведы только-только вышли на околопланетарную орбиту, а тзйжийцы задолго до этого совершали межзвездные перелеты.
Так пусть Кондрахин выполняет поставленную задачу — вне зависимости от результатов. Главное в другом. Озадачить предначертанного врага исчезновением Юрия из всех доступных миров, заставить нервничать, искать, тем самым раскрывая себя.
Накануне энергетический всплеск, направленный с Земли в направлении Белведи, был зафиксирован Стражами. Этот почерк подделать было нельзя. Враг обнаружил себя, и Просветленным следовало согласовать дальнейшие действия.
— Видимо, первому следует высказать свои мысли Алишеру, — предложил восседающий в тени необъятного дерева Просветленный, чья белоснежная борода закрывала голые колени, — именно он в последние годы непосредственно готовил избранника демиургов.
Алишер согласно кивнул. Обычно Просветленные ограничивались мысленной связью, но на Ассамблеях полагалось высказываться вслух.
— Белведь была выбрана не случайно, — неторопливо начал наставник Кондрахина, — населяющая этот мир разумная раса не способна, в силу особенностей физиологии ее представителей, генерировать направленные информационные потоки. Вот почему духовное воздействие на материальные объекты там невозможно. Даже для нас, Просветленных. Для стороннего наблюдателя Белведь — неживой мир, и, если бы не усилия Стражи, мы бы оставались в неведении относительно ее обитателей.