– Никогда не встречал столько фей сразу, – пробормотал стражник.
Хотя гости не заметили ни одной феи ростом с человека, цветочные феечки здесь были повсюду: они перепархивали с лепестка на лепесток, танцевали в тени мальв, прыгали, держась за руки, через мох на берегах ручья. Многие смеялись, но внимание Анни в первую очередь привлекло их пение. Голоса были такими чистыми и нежными, что казалось – это звучат сами цветы. На заднем плане без умолку играла веселая мелодия – свидетельство присутствия магии.
– Меня, похоже, сейчас стошнит, – заявил Лиам. – Слишком уж приторное здесь место. Неудивительно, что сюда мало кто заглядывает. Давайте уйдем из этого сада так быстро, как только получится.
– Как же нам найти Сладколюбомилосвету? – задалась вопросом Анни. – Могут ли большие феи превращаться в таких вот маленьких? Мои родители всегда отзывались о ней так, словно она наших размеров.
– Она, скорее всего, нормальной величины. Волшебницы, которые помогущественнее, могут быть и большими, и маленькими, а вот цветочные феи, как мне думается, всегда крошечные.
– Сладколюбомилосвета сейчас сидит возле моего сверкающего пруда! – сообщил говорливый ручей. – Следуйте за мной, я укажу вам дорогу.
– Только бы это не заняло много времени, – буркнул стражник.
Путники слезли с лошадей, привязали их к дереву на краю сада и дальше двинулись пешком. Землю укрывало такое множество цветов, что Анни с Лиамом с трудом находили место, куда поставить ногу, и в конце концов зашагали гуськом по узкой полоске мха, окаймлявшей ручей.
Они прошли совсем немного, когда перед ними, преграждая путь, собралась толпа цветочных фей, одетых в юбочки из лепестков и шапочки из бутонов.
– Добро пожаловать в Сад счастья! – пропели феечки хором.
– Проходите и чувствуйте себя как дома! – воскликнула одна.
– Может, хотите поесть? – спросила вторая.
– Или попить?
– Посидеть отдохнуть?
– Поиграть?
– Давайте поиграем, – предложил Лиам. – В прятки. Вы спрячетесь, а мы будем вас искать.
Феечки затрепетали крылышками от радостного волнения. Одна, одетая во все розовое, запрыгала, восклицая:
– Игра! Мы обожаем играть!
– И очень хорошо умеем прятаться, – добавила крошка в шапочке из колокольчика.
– Э-э, Лиам, – начала Анни, – у нас на самом деле нет времени…
– Я сосчитаю до десяти, а вы прячьтесь, – велел стражник феям. Те бросились врассыпную. -…Девять, десять. – Закончив считать, Лиам сказал: – Идемте, это их на сколько-нибудь займет.
– Так не очень-то вежливо, – шепнула принцесса, когда они торопливо зашагали вдоль берега.
– А мы здесь не для того, чтобы быть вежливыми. Я хочу отыскать эту Сладколюбомилосвету и убраться отсюда. Чувствую себя, словно попал в одну из тех сказок, которыми няни пичкают малышей. Всегда терпеть не мог такие истории.
Обогнув невысокий ромашковый холмик, ручей устремился вниз по склону к крошечному водопаду. Со звуком, похожим на переливчатый смех, вода каскадом сбегала в небольшой, поросший желтыми кувшинками пруд. На краю пруда сидела фея ростом с Анни, удерживая на мелководье вырывающегося барсука и натирая его мылом с ароматом розы. Волосы феи, цвета персиковых лепестков, были собраны на макушке в красивый пучок. Когда Сладколюбомилосвета подняла взгляд, на ее круглых, румяных щечках показались ямочки, а голубые, словно яичко малиновки, глаза прищурились.
– А вот и гости дорогие, – сладким как мед голосом поприветствовала фея Анни и Лиама. – Ручей сообщил, что вы идете повидать меня. Добро пожаловать в мой сад! Не вертись, милое создание, – обратилась она к барсуку. – Зато после купания ты будешь чист и свеж.
Заметив, каким несчастным выглядит зверек, Анни поинтересовалась:
– А зачем вы купаете барсука? Он что, наткнулся на скунса?
– Нет, просто я встретила его в лесу и поняла, что ему совершенно необходимо помыться. А потом я собираюсь почистить зубки вот им, – указала Сладколюбомилосвета на несколько перепуганных мышей, съежившихся в клетке из стебельков одуванчика.
– Как… мило, – заметил Лиам, хотя по выражению его лица принцесса поняла, что думает он совершенно иначе.
– Не правда ли? – улыбнулась гостям фея. – Я так люблю помогать окружающим. Когда они счастливы, довольна и я. Пожалуйста, садитесь, устраивайтесь поудобнее. – Путешественники опустились на покрытый мхом берег. – Вот и хорошо. А теперь скажите, что я могу сделать, чтобы вы стали счастливы?
– На самом деле, – заговорила Анни, – я хочу расспросить вас о том, что вы уже сделали. Я – принцесса Аннабель. Однажды вы помогли моей сестре, Гвендолин. Это произошло на ее крестинах, примерно шестнадцать лет назад, – добавила она, поскольку фея продолжала смотреть на нее с озадаченным видом.
– Извините, – сказала Сладколюбомилосвета, – я хожу на столько крестин…
– Это было здесь, в Древогорье. Королевская семья…
– Ой! – отдернула фея палец от барсука. – Ты укусил меня! Никто из тех, кому я помогаю, никогда меня не кусает.
В горле у зверька зарокотало глухое рычание. Поспешно отодвигаясь подальше, Анни заметила, что мыши перегрызают прутья одуванчиковой клетки. Мелодия магии, звучавшая на заднем плане, стала немного нестройной.
– Этот жуткий свет тускнеет, – прошептал Лиам на ухо принцессе. – По-моему, вы действуете на хозяйку сада. Лучше бы поторопиться.
– Вы были там, когда фея Ненасыта наложила заклятье на мою сестру из-за того, что ее не пригласили на крестины, – уточнила Анни.
– Твою сестру не пригласили на ее собственные крестины? Как странно. Прекрати кусать меня, ты, негодник! – цыкнула Сладколюбомилосвета на барсука. Тот ощерился и бросился на руку волшебницы. Фея выпустила зверька и откинулась назад, пока он улепетывал прочь. – Ну и оставайся вонючкой, если так себя ведешь! – выкрикнула она вслед барсуку, и ее голос больше не был медовым.
– Это Ненасыту не пригласили, – объяснила Анни. – Она наколдовала, что моя сестра умрет, если уколется веретеном до того, как ей исполнится шестнадцать. А ваш дар изменил чары, с тем чтобы Гвенни не умерла, а погрузилась в сон.
Сладколюбомилосвета дунула на выпавший из пучка и болтавшийся у нее перед лицом локон.
– Теперь припоминаю. Принцесса должна проспать сотню лет и проснуться от поцелуя своей настоящей любви.
– Точно! – воскликнула Анни с облегчением от того, что фея вспомнила. – Гвенни укололась о веретено и уснула, а вместе с ней и каждый, кто был в замке. Теперь я стараюсь помочь сестре, чтобы всех их разбудить. Уже нашла несколько принцев, готовых поцеловать Гвенни, но мне надо выяснить про срок в сто лет.
– Не понимаю, – заметила волшебница. – Если всех-всех свалил сон, как же ты оказалась здесь? Разве ты не должна была тоже заснуть? А-а, ясно. Тебя не было дома, когда это случилось. Тогда откуда ты узнала?
– Я была дома, но чары на меня не подействовали. Другая фея заколдовала меня еще в колыбели. Магия на меня не влияет и…
Сладколюбомилосвета отпрянула с выражением ужаса на лице.
– Так это ты! Я слышала о такой девочке, но не увидела связи. Неудивительно, что барсук… Посмотрите на мои цветы! Вьюнок закрывается! Ой-ой-ой! И мыши сбежали! А я столько времени потратила, чтобы их изловить. Это ужасно! Вы должны сейчас же уйти.
– Уйдем, как только вы ответите на вопросы принцессы, – вмешался Лиам.
– Ну так поторопитесь! – вскричала фея, между тем как остатки розового света над поляной развеялись, и та стала выглядеть совершенно заурядной.
– Неужели моей сестре придется ждать сто лет, прежде чем она сможет проснуться? Если в моих силах сделать что-нибудь, чтобы разбудить моих родных, я готова. Только скажите, что именно.