На его лице появляется хищная улыбка:
- Ах, вот оно что! Прием женихов придуман для отвода глаз! Все уже решено заранее? Что ж, откровенность за откровенность: ненавижу быть отвергнутым, но более всего ненавижу быть обманутым. Я твердо намерен заполучить вас, принцесса, а в качестве чужой невесты или чужой жены – это не так важно!
Его темные глаза полыхают фанатичным огнем, и мне становится страшно. Я решаю сменить тактику:
- Простите, Ваше Сиятельство, - стараюсь произнести как можно мягче, - но я не совсем понимаю столь ярого желания. Вы – знатный, богатый, успешный, а я – всего лишь не самая красивая и богатая невеста. Вам не составит труда найти себе более подходящую партию. Я же, в свою очередь, готова принести самые искренние извинения, если невольно задела вашу гордость!
Он откидывает голову и смеется так, что придворные дамы, вереницей следующие за нами, встревожено переглядываются.
- Аврора, вы очаровательны в своей наивности! Тонкая лесть, умоляющий взгляд и напускная смиренность…Вы искренне считаете, что этого достаточно? Моих мотивов вы все равно не поймете, но, поверьте, война продолжается, что бы вы там себе ни думали! Приятной вам прогулки, как я понимаю, со счастливым избранником вашего сердца! Можете передать, что его счастье будет недолгим. Это я вам обещаю!
Граф раскланивается и уходит прочь так стремительно, что фрейлины едва успевают расступиться. Я смотрю вслед темной фигуре, и в сердце холодной змейкой вползает страх…
Глава 14
- Так что нужно сделать, чтобы снять заклятье?
После долгих раздумий я решила не говорить Доминику про угрозы графа. Во-первых, с него станется вызвать наглеца на дуэль, и хотя Доминик – искусный фехтовальщик, я не уверена, что успех будет на его стороне. Кто знает, может, граф умеет заговаривать металл или заставит предательский луч света резануть сопернику по глазам в самый опасный момент? Мало нам испытаний, добавлять к ним еще и тревогу за жизнь любимого я не готова! Во-вторых, остается надежда, что угрозы графа – не более, чем следствие уязвленного самолюбия. Я, конечно, оплошала, когда проговорилась ему о формальности выбора женихов, но чего уж теперь. За время странствий я привыкла изъясняться прямо и честно, растеряв все навыки ведения придворных бесед – изысканных, витиеватых, в которых пыли и тумана хватит, чтобы затмить яркое южное солнце.
- Для того, чтобы полностью нейтрализовать чужое заклятье, нужен артефакт необычайной мощности. Майстеру на данный момент известны четыре таких. Один хранится в далеких южных землях, его охраняют магические стражи, которых в тех краях называют джиннами. Второй находится далеко на Севере, в чертогах злой ледяной королевы. Третий хранится у живого мертвеца, обитателя диких словенских лесов, простирающихся далеко на восток. Ну, а четвертый – в западных землях, на берегу океана, у хозяина Золотой горы.
- Я знаю! – радостно восклицаю я. – Это всего в двух княжествах от моего! Наверное, проще всего отправиться туда. Я ведь читала и словенские, и северные, и южные сказки: логику их героев понять сложно, да и мир их слишком отличается от нашего. А к Золотой горе идти ближе всего…Какие там условия?
- Ну, - усмехается Доминик, - в изложении майстера Гвидо предстоящее путешествие выглядит едва ли не воскресной прогулкой: цветочков сорвать, куропаток пострелять, да пирогов на лесном склоне отведать. Но я прекрасно понимаю, что все куда менее радужно, все куда более опасно и сложно, чем он пытается мне преподнести. Иначе давно бы уже сам совершил паломничество и был бы сейчас самым могущественным магом в мире. Майстер списывает на то, что, мол, годы его не те, он уже стар и немощен, и всех артефактов, хранящихся в его подвалах, не хватит, чтобы обеспечить ему запас жизненной силы и бодрости для столь долгого пути.
- Так что же? – я изнываю от нетерпения и тормошу Доминика, забыв о том, что мы не одни.
Фрейлина за моей спиной многозначительно покашливает. Она идет слишком далеко, чтобы слышать наш разговор, но зрение у нее острое. Я отхожу от принца на установленное этикетом расстояние и мысленно чертыхаюсь. Знала бы эта безмозглая курица, что с Домиником мне приходилось ночевать под одним плащом и целоваться так, что от нас только что искры не летели. А теперь мне приходиться чинно шествовать рядом и делать вид, что я могу упасть в обморок, стоит ему улыбнуться чуть шире положенного!