Аморита едва слушала, о чем они говорят, поскольку с негодованием продолжала смотреть на неистовую парочку.
Но, уловив последние слова, сразу же догадалась, что коварная Зена собирается опоить графа.
Злодейка наверняка собиралась ему дать выпить то зелье, которое принес ей незнакомец, встретившийся Аморите у фонтана.
«Если она его напоит, — подумала девушка, — она точно сможет выудить из него деньги. В этом не может быть сомнения».
Она увидела, что на столе перед Зеной стоял тот самый злополучный пузырек.
— Я дам тебе совсем немножко, — говорила тем временем Зена.
Она взяла пузырек и отлила из него немного так называемого любовного напитка в рюмку из-под ликера.
Аморита знала, что любым способом должна помешать графу выпить эту отраву.
Она резко дернула свое бриллиантовое ожерелье, и оно упало на пол прямо им под ноги.
Сделав это, Аморита воскликнула:
— Ах, мое ожерелье! Пожалуйста, милорд, я такая неловкая, не могли бы вы поднять его?
Граф наклонился между их двумя стульями, и Аморита, слегка склонившись к нему, прошептала так, чтобы слышать ее Мог только он один:
— Ни в коем случае не пейте этот напиток! Это яд!
Граф отлично слышал, что она ему сказала.
Он выпрямился и, обращаясь к Аморите, протянул ей ожерелье и предложил:
— Давай помогу застегнуть.
Она наклонила голову, и граф надел украшение ей на шею, застегнув его за нимбом, прикрепленным к волосам.
Когда его пальцы коснулись ее шеи, она испытала странное, доселе неведомое ей чувство, которое она никак не смогла объяснить.
Затем граф сказал:
— Постарайся больше не терять свой приз, а то он может нечаянно исчезнуть!
— А если… если оно и вправду исчезнет? — спросила Аморита.
— Тогда мне придется купить тебе другое! — без тени смущения ответил граф.
Он рассмеялся будто бы над собственной шуткой и, откидываясь в кресле, махнул рукой и как бы нечаянно опрокинул рюмку, которую налила ему Зена.
Содержимое пролилось на скатерть.
— Ох, прости, пожалуйста! — воскликнул граф. — Я такой неуклюжий!
Тут же появился слуга, который поспешил вытереть еще не впитавшуюся лужицу салфеткой.
— Я налью тебе еще, — сказала Зена.
Но граф, по всей видимости, больше не слушал ее.
Он поднялся, обращаясь к своим гостям:
— Полагаю, сейчас самое время отправиться в гостиную. Там вас ожидают карты. Или, если пожелаете, оркестр всю ночь в вашем распоряжении, так что можем идти танцевать.
Все разом заговорили, решая, куда пойти.
Аморита заметила, что когда они поднимались из-за стола, некоторые мужчины неустойчиво держались на ногах.
Гарри сейчас не сидел с нею рядом, но она подумала, что он отнесется с пониманием, если она потихоньку проскользнет к себе наверх.
Аморита вместе со всеми направилась к выходу из столовой.
Когда же другие гости входили в зал, она быстро поднялась вверх по лестнице.
Дойдя до лестничного пролета, девушка обернулась.
Она увидела Зену, которая в своей обольстительной манере общалась с мужчинами. В руках у нее Аморита заметила все тот же пузырек.
«По крайней мере мне удалось уберечь графа от этой дряни!» — в сердцах подумала девушка и поспешила к себе в спальню.
Она совсем не удивилась, застав там миссис Доусон, которая была очень довольна ее необычайной победой.
Экономка помогла Аморите снять крылья и костюм ангела.
Она убрала с ее головы нимб и настояла, чтобы девушка позволила ей расчесать себе волосы.
— Все внизу только и говорили о том, что вы, мисс, на самом деле выглядите как сущий ангел! — сказала миссис Доусон. — Вы слишком хороши для той компании, в которой находитесь, это правда. Все эти девицы и мизинца вашего не стоят.
Аморита, по правде сказать, была склонна с ней согласиться, но тем не менее ничего не сказала.
Она в очередной раз поблагодарила миссис Доусон за помощь и за теплые слова.
Затем она легла в постель, но не погасила свет.
Она была слишком взволнованна, чтобы заснуть.
Вместо этого Аморита думала, как неслыханно ей и брату повезло, ведь они выиграли такое огромное количество денег!
Поскольку она очень боялась, что все может в один миг исчезнуть, как сказочный мираж, она вылезла из-под одеяла, подошла к шкафу, где запрятала свои сокровища, и проверила их еще раз.
Затем она взглянула на ожерелье и подумала, за сколько сможет его продать.
«Оно мое! — гордо говорила она себе. — И не важно, сколько денег я за него получу. Главное — сделать все возможное, чтобы мы больше никогда не попадали в такое бедственное положение, в котором находились до приезда сюда. И нужно разумно тратить деньги».