Но затем, подойдя к вопросу с практической точки зрения и взвесив все как следует, решила, что им понадобится буквально каждое пенни из этой суммы.
Да и в любом случае граф бы не понял этого ее жеста, так как не знал и никогда не узнает, что она совсем не та, за кого себя выдает.
Она подсчитала, что денег, которые она нашла у Гарри во фраке, им хватит, чтобы покупать еду первое время, пока они не съездят в банк.
Потом они смогут получить наличными свои три с небольшим тысячи фунтов, которые выиграли у графа.
Подъехав к парадному входу, Аморита увидела Бена, который спешил к ней со стороны конюшни.
— Вы вернулись, мисс Аморита! — обрадовался он.
— Да, Бен, и ты можешь отвести лошадей в конюшню. Но сначала я хочу, чтобы ты помог мне перенести сэра Эдварда наверх. Ему нехорошо.
По просьбе Амориты Бен отправился в замок, чтобы позвать Бриггсов и свою жену.
Это оказалось довольно непросто, но все вместе они все-таки перетащили чуть живого Гарри наверх.
Аморита отогнала экипаж на конный двор.
Она сама начала распрягать лошадей, потом к ней присоединился Бен.
— Это превосходные лошади, мисс Аморита! — сказал он.
— Да, управлять ими — огромное удовольствие, — согласилась девушка. — Покорми их, пожалуйста, Бен. Думаю, они сильно проголодались за это время.
— Я присмотрю за ними, мисс, не беспокойтесь, — ответил старый слуга. — Очень жаль, что мы не можем позволить себе держать таких же красавцев.
— Согласна, — с легкой грустью в голосе сказала Аморита. — Но, к сожалению, их нужно будет отправить назад лорду Рэйнему.
Сказав это, она вздохнула и пошла в сторону дома.
Она знала, что вряд ли ей посчастливится когда-нибудь снова ездить на таких породистых скакунах.
Никогда больше она не увидит и Гусара.
Аморита взбежала вверх по лестнице и, войдя к брату, увидела, что он лежал в постели с открытыми глазами.
— Что… что… произошло? Как я… оказался… здесь? — спросил он хриплым и все еще очень слабым голосом, когда Аморита присела рядом с ним.
— Я потом расскажу тебе, — ответила она. — Думаю, сейчас тебе нужно что-нибудь выпить.
Тут, как по волшебству, в комнату вошла миссис Бриггс со стаканом в руках.
— Что это у вас? — спросила Аморита.
— Это мед.
Аморита немного удивилась.
— Мед? — спросила она.
— Ваша матушка всегда говорила, что если мужчина выпил слишком много, то, чтобы он не мучился с похмелья, лучше всего дать ему мед, и он очень скоро придет в себя.
Аморита увидела, что миссис Бриггс смешала мед с теплой водой.
К ее великому изумлению, брат выпил все до капли без малейшего сопротивления.
Он откинулся на подушки.
— У меня ужасно болит голова! — пожаловался он.
— Попытайся снова заснуть, — посоветовала Аморита. — А когда проснешься, головная боль обязательно пройдет.
— Я поставлю около кровати еще один стакан с медом, — сказала заботливая миссис Бриггс. — Уговорите мистера Гарри выпить его потом, мисс Аморита.
— Хорошо, — пообещала девушка.
Она поднялась и отправилась в свою спальню.
Она стянула с себя элегантное платье, которое было одолжено у Милли, и швырнула его на пол.
Для себя Аморита решила, что никогда в жизни больше его не наденет. Она расстраивалась от одного только вида этого наряда.
Вместо этого она надела свое старенькое платьице из беленого муслина.
Оно было сильно застирано, но в нем Аморита чувствовала себя самой собой.
— А не чьей-то… любовницей, — сказала она с презрительной усмешкой, глядя на свое отражение в зеркале.
Казалось, это слово никогда от нее не отстанет.
Поскольку она очень устала после бессонной ночи и длительной поездки, она прилегла на софу в гостиной.
Аморита даже не успела подумать о графе, потому как погрузилась в глубокий сон.
Вздрогнув, она внезапно проснулась. Прошло довольно много времени.
Аморита была уверена, что день уже клонился к вечеру.
Она поднялась и нашла на столе записку от миссис Бриггс. Неровным почерком там было написано:
Ушла в лавку за едой. Мистера Гарри покормила.
Аморита поспешила к брату.
Возле его кровати стоял поднос.
Она заметила, что Гарри поел довольно хорошо и съел многое из того, что приготовила для него миссис Бриггс.
Он также выпил еще один стакан медовой настойки.
Теперь же он крепко спал.