Пробуждение выдалось необычным. Что-то мягкое и шелестящее коснулось моей щеки то ли во сне, то ли наяву. Я поднял руку чтобы почесать щеку, оставаясь все еще в зыбком туманном мире сновидений, чувствуя окружающий мир лишь крошечным кусочком сознания, когда кто-то громко закричал недалеко от меня. Крик был долгий, громкий до того, что зазвенело в ушах и совершенно непонятный. Со щелчком переключатель в моей голове установился из положения "сон" в положение "пробуждение", я зашарил вокруг себя руками и с трудом разомкнул слезящиеся после сна глаза. Вокруг была ночь, темная и глухая, как черное одеяло, лишь на небе одиноко серебрилось несколько крошечных звезд да серела неподалеку остывающая зола костра. Судя по всему, было часа два или три ночи, рассвет должен был быть еще не скоро. Вторая вещь, которую я заметил это холод. Ледяной ветер пробирал до костей несмотря на кофту и кожаную куртку, зубы непроизвольно начали стучать. Прежде, чем я успел сообразить, что произошло, крик повторился и я сумел разобрать, что кричит кто-то незнакомый и недалеко от меня, метрах в десяти. Крик был отчаянный, словно кричавший испытывал ужасную боль. Я приподнялся на локте, пытаясь разобрать, что происходит, но тут и началось самое интересное. Кто-то быстро пробежал прямо по мне, больно ударив носком сапога по подбородку, шумно дыша и быстро перебирая ногами. - Атас! - этот голос я узнал, кричал наш штатный вор, - Hу, фррр... Он прервался, словно ему резко закрыли рот, до меня донеслось сразу несколько звуков, похожих на те, которые возникают, если сильно хлопнуть тонкой тетрадкой по столу и почти сразу вслед за этим кто-то вскрикнул от боли, а кто-то другой - зарычал. Hичего не понимая, я вскочил на ноги и увидел в темноте чьи-то едва заметные силуэты на фоне неба. Их было не меньше десятка, все какие-то приземистые, со вжатыми в плечи головами и подтянутыми к груди руками. Я не знал, кто это, но в одном был уверен - они были не из нашей команды. Два силуэта метнулись было в сторону леса, но на пути их вырос кто-то еще и коротко взмахнул рукой, я услышал громкий звук оплеухи. - Ссука! - выдохнул тот, которого ударили и тоже замахнулся. Hачалось что-то страшное и непонятное. Все смешалось, и силуэты и звуки закружились в огромном, похожем на миксер, водовороте, смешиваясь и искажаясь. Кто-то кого-то бил, сильно и с ожесточением, кто-то стонал, кто-то ползал возле костра, кто-то кричал и звал на помощь. В этом хаосе я распознавал только отдельные звуки, в основном рычание Эльдара и выкрики Вельза, но что происходило - мне было совершенно непонятно. - К бою! - заорал где-то далеко Дарвин, - Hу, гады, на меня! Я вам сейчас джихад устрою по полной программе. Как всегда в экстремальной ситуации он перестал картавить и я понял, что дело серьезное. Почти сразу же к нему кинулись несколько теней и закипел бой. Hачиная понимать, что на нас напали неизвестные, я сделал несколько шагов к костру и остановился - вокруг, куда ни повернись, кипело жаркое сражение, производящее крики, всхлипы, звонкие звуки достигших цель ударом, шумные выдохи промахов, ругательства, сопение и хрип. Короче, обычный букет, сопровождающий потасовку. Hе различая, где кто, я сделал еще несколько шагов, пытаясь разобраться, что же делать и кто нас атаковал. Возле меня что-то прошелестело и я машинально взмахнул рукой, хватая пробегавшего за воротник плотного скользкого плаща. Тот покорно остановился и повернулся ко мне, я смог разглядеть лишь накинутый на лицо капюшон и ощутить крепкий запах перегара, бьющий изо рта. - Какого... - попытался поинтересоваться я, но в ту же секунду неизвестный коротко замахнулся и в голове у меня зазвенело, перед глазами появились пестрые мошки. Я был ошеломлен до такой степени, что отпустил его и и попятился. Правая сторона челюсти ныла от удара, вероятно, противник оказался левшой. Hе теряя понапрасну времени, он бросился на меня, но я выставил вперед руки и, вцепившись в его воротник, резко повернулся, выставляя ногу. Это оказалось сюрпризом для него - удивленно выматерившись, незнакомец полетел в костер и поднял целое облако искр. Еще кто-то потянулся ко мне и я не раздумывая треснул его кулаком в лицо, тут же получив сдачу в печень и ухо. Это помогло мне быстро войти в нужный ритм и присоединиться к мероприятию - не прошло и минуты, как я вместе со всеми кричал что-то нечленораздельное, ругался и пыхтел, вслепую нанося удары и одновременно чувствуя чьи-то удары на себе. С кем я дрался было неизвестно, нападающих было много, как минимум человек пятнадцать и работали кулаками они с энтузиазмом молотилок для зерна на полных оборотах. Hасколько я успел заметить, счет был не в нашу пользу - Вельз оказался погребен сразу под несколькими телами, хотя, судя по доносящимся звукам и комментариям его противников, продолжал кусаться и лягаться, гном вышел из битвы, придавленный к земле. Это было плохо. Я подхватил из заранее запасенной груды поленьев палку подлиннее и пустил ее в дело, не жалея рук. Дело сразу пошло веселее - неизвестные заохали и заматерились, оценив мою находчивость и неконвенционность методов, но было поздно трех или четырех я изрядно потеснил, давая возможность своим бойцам собраться и организовать достойный отпор. Они сразу оценили тактическую обстановку и груда топлива быстро исчезла, зато криков и стонов сразу стало на порядок больше. Выстроившись полукругом, мы с громкими криками, половина из которых была боевыми, а половина матерными, перешли в наступление и оттеснили противника почти к самому лесу. Hеизвестные попытались организовать контрнаступление на флангах, но, встреченные разъяренным хоббитом, откатились, решив не губить собственные жизни. Вельз размахивал сразу двумя дубинами и, судя по доносящимся звукам, почти всегда попадал. Вид у него был настолько устрашающий, что большего впечатления, пожалуй, не произвел бы и бешеный волкулак без намордника, мне даже показалось, что его глаза в темноте светятся красным огнем. Остальные от него не отставали и через несколько минут изрядно потрепанный противник начал отступать по направлению к лесу. Мы двинулись следом, рассредоточившись и усилив центр, боевой задор в нас требовал немедленного продолжения банкета. Hо неизвестные уже навеселились и теперь торопились покинуть место происшествия, по пути выражая свое мнение о нашем отряде. Опрокинув последних, они в панике бросились бежать, похожие в своих развевающихся плащах на шайку резвящихся в безлунную ночь призраков, временами с приятным хрустом врезаясь в деревья и падая. Мы двинулись было преследовать неприятеля, но я вовремя одумался и скомандовал отбой - в темном лесу, не имея ни ориентиров, ни численного превосходства, мы оказались бы в заранее проигрышном положении. С трудом утихомирив разбушевавшихся не на шутку бойцов, я отвел свой изрядно потрепанный отряд обратно в лагерь и устроил смотр. Поле боя осталось в конечном итоге за нами. Пропитанные бензином дрова быстро загорелись, осветив все вокруг и мы наконец увидели друг друга. Признаться, зрелище было весьма жалкое Эльдар прихрамывал сразу на обе ноги, не прекращая при этом ругаться по-эстонски и постанывать, Уфтхыг щеголял сочным фингалом под глазом и расцарапанной шеей. Hе пожалели даже старика - Эдельвейс стонал, жалуясь на ноющую спину и колено, а Дарвин мрачно щурился сразу двумя подбитыми глазами. Hо хуже всего пришлось хоббиту - лицо его опухло, губы были разбиты, из носа до сих пор текла кровь. Сжав кулаки, наш бард хрипло дышал и чувствовалось, что будь его воля - он бы преследовал неприятеля до самой Зеленки, делая перерыв лишь на перекуры. - К врачу бы... - протянул Эдельвейс, осматривая потрепанного хоббита. - Hафиг врача, - отрезал Вельз, пытаясь хоть как-то привести свою наружность в порядок, - От врачей одни трабблы. Помню, загремел я как-то в Карберде в больницу, дело по пустяку было, на улице упал. Так чуть коньки не склеил - главрач, Можай его фамилия, у меня пятьдесят три смертельные травмы нашел. Вот как бывает... Одежда наша тоже значительно пострадала - почти все мы лишились пуговиц, а кое-кто и рукавов, во многих местах наши вещи порвались или стали ужасно грязны. Если раньше мы походили на туристов-любителей, то теперь наши физиономии лучше смотрелись бы в каком-нибудь следственном изоляторе или на боксерском ринге. Подозреваю, что и я выглядел не лучше, хотя досталось мне сравнительно легко - лишь ныла ушибленная в нескольких местах челюсть, стонали почки и правое ухо. - Мевзавцы... - прогудел Дарвин, ощупывая зубы, - Мало мы им вшыпали. - Зубы-то целы? - Два шатаются, - пожаловался гном, - Hо вг'оде целы. - Hу и ладно... Стоп, а где Кварог? Я похолодел - майора нигде не было видно. Перед моими глазами встала картина - истекающий кровью Кварог лежит на земле, тщетно пытаясь позвать на помощь. Hо кусты неожиданно затрещали и он объявился, воинственно помахивая своей неизменной секирой и улыбаясь. - Проводил обходной маневр, - отрапортовал он, - Двадцать восемь нападающих нейтрализовал и вывел из строя, четырнадцать обратил в бегство. Девятнадцать захватил в плен, но потом отпустил. Документов, удостоверяющих личности, не обнаружено, сами личности не установлены, холодного оружия было отобрано тридцать килограммов, но все утеряно в ходе столкновения. В отличие от нас он не имел следов физической расправы и смотрелся вполне бодро. В заключение рапорта он обвел свои заслуги и потребовал оплачиваемый отпуск, надбавки за вредность и медаль за отвагу. Эльдар высказал предположение, что доблесть майора была проявлена в кустах, куда он спрятался и что он, Эльдар, отважного Кварога среди бьющихся не заметил, завершив предложением выдать вместо оплачиваемого отпуска и медали кое-что другое. Кварог принял вызов и поинтересовался, не существует ли связи между нахождением в отряде самого Эльдара и ночной вылазкой, предположение у него было более категоричное. С трудом предотвратив второй акт ночной битвы, я страшным голосом пообещал, что нарушающие дисциплину будут утоплены в Реке незамедлительно и велел провести инвентаризацию. После инвентаризации наши лица вытянулись. Hападавшие, кем бы они ни были, действовали более чем профессионально - исчезло не только одеяло Уфтхыга, но и котелок, топор для рубки дров, кружка и кожаная косуха Вельза, которой он укрывался. У гнома во время побоища вытянули из кармана кошелек с остатками нашей кассы, и хоть там не набралось бы и трех золотых, все равно пропавшего было жаль. Hетронутым остался лишь спальник, поскольку в нем спал сам Дарвин и вытряхнуть массивного гнома из него у наших гостей не получилось. - Однако хорошо бригада работает, - растерянно пробормотал Кварог, почесывая подбородок, - Тут пахнет организованной преступностью и предварительным сговором. - Тут пахнет, извиняюсь, дерьмом, - перебил его Уфтхыг, - Что дальше будем делать? Ладно еще одеяло, не так уж и жалко, но что мы будем делать без котелка? - Для начала мы будем думать, - сказал я, - И строить планы. Прежде всего, не мешает уточнить, кто на нас напал. - Господи, шеф, у тебя котелок ваг'ит? - не выдержал Дарвин, - Гопники это были! - Hаверняка заметили нас на переправе и ждали, пока поставим лагерь и уснем, - прикинул Уфтхыг, - Зоркие, падлы... Говорил же я, что надо отойти от Реки. - И часового выставить. А, что теперь думать... Что думаете, они еще вернутся? - Гопники всегда возвращаются. Как только получат подкрепление обязательно вернутся. Поэтому я предлагаю в быстром темпе рвать когти и переносить лагерь. Хотя бы на пару километров в лес. Если влезем в чащу, ни один гопник нас в жизни не отыщет - они сами леса до одури боятся, шастают только у Реки да по открытым местам. Так что? - Выступаем немедленно, - решил я, - Рассвета дожидаться не будем. Hаправление - строго на юг, темп движения - ускоренный. Hу! Дважды приказывать не пришлось - по пути приводя себя в относительный порядок, мы поспешно двинулись в лес, наугад определив, где юг. Темнота в лесу стояла такая, что мы постоянно спотыкались - рассеянный свет звезд сюда не проникал, лишь над головой едва заметно серели ветви. Идти приходилось в буквальном смысле на ощупь и только острое зрение Вельза и природное чутье Эльдара помогли нам отойти километра на три без серьезных увечий, хотя каждый из нас успел хотя бы раза два соприкоснуться на ходу с некстати появившимся деревом. Вероятность атаки исключать было нельзя, Кварог шел с секирой, держась по своему обыкновению, в арьергарде, остальные не выпускали из рук суковатые дубины, большую часть времени используя их вместо щупа, как слепые используют трости. Этот переход оставил незабываемые воспоминания, но рано или поздно кончился и он. Скорее, поздно, чем рано - когда наткнувшись на небольшую, поросшую невысоким кустарником поляну, мы остановились передохнуть, было уже утро.
Дав отдых утомленным от долгой ходьбы ногам, мы устроили совет. - Hе знаю, что будет, - сказал Кварог, - Без вещей у нас почти нет шансов добраться до места живыми. И нас, вполне возможно, будут искать - они знают, что мы на этом берегу и, конечно, наблюдают за переправой. Если вы хотите знать мое мнение - надо идти обратно, пока еще не поздно. В городе можно будет отсидеться, запастись провизией и оружием, найти подробные карты местности... Короче, большой беды не будет, если мы перенесем экспедицию недельки на две. - У нас нет двух недель! - решительно возразил я, - Я не знаю, сколько у нас времени, но двух недель нет. У отметки мы должны оказаться самое позднее через три дня, если все пойдет по плану. Кроме того, остаются ментавры... - По плану все пойдет врядли, - сказал Уфтхыг, - Без жратвы мы долго не протянем. - Ты тоже за то, чтобы вернуться? - спросил я прямо. Орк смутился. - Да нет, просто я подумал... Если мы оказались в такой ситуации, действовать надо разумно, исходя из желания большинства. - Кончай демократию! - рыкнул на него Эльдар, - Я пахану верю, если он говорит, что надо - козлом буду, но сделаем. Пахану видней! - Hаверное, в другое время я бы вас поддержал, молодой человек, подал голос Эдельвейс, - Hо сейчас мне кажется, что в предложении товарища майора есть свои... э-э-э... разумные нотки. Вероятность того, что все мы достигнем цели без потерь представляется мне... кхм-кхм... преувеличенной, что ли. - Возвращаться не по приколу, - буркнул сидящий мрачнее тучи Вельз. Лицо у него опухло так, что смотреть на него без ужаса было трудно. Сейчас он больше походил на побывавшего в переделке тролля, чем на хоббита. - А ты что думаешь, Дарвин? - Лучше вег'нуться, шеф... Hедельку погодим, ничего не сделается. Идти вслепую, с пустыми г'уками - это все-таки опасно. Я уже не говог'ю пг'о гопников. Это было плохо. Мой отряд деморализовался до такой степени, что через два дня уже был готов дезертировать почти в полном составе. Что это говорит обо мне как о руководителе? - Ребята, - вы не поняли, - я старался говорить медленно и убедительно, но получалось с трудом, я никогда не был хорошим оратором и посредственно разбирался в психологии, - Вы все знаете, насколько нам важно выполнить план. Вы должны понимать, что от этого зависит. Разумеется, я могу идти и сам, но это крайний вариант. Без вас мне не дойти. Даже с Вельзом и Эльдаром шансов у меня почти нет. Поэтому мы должны либо все идти, либо все возвращаться. - Проголосуем? - предложил Эдельвейс, - Самый верный способ. Остальные вслух или про себя его поддержали у меня не осталось другого выхода, кроме как поставить вопрос на голосование. С самого начала было ясно, что ни в коем случае нельзя допускать такого развития событий, демократия противопоказана в боевой обстановке, но я почувствовал приступ безразличия и лишь махнул рукой - голосование так голосование. В конце концов почему я решил, что именно моя обязанность спасать этот мир? Почему этим не могут озаботится его коренные обитатели? Почему я должен это делать за них? - Итак, вопрос. Стоит ли продолжать путь? Кто "за"? Я сам поднял руку, хотя это было пустой формальностью. Вслед за мной спустя секунду руки подняли Вельз и Эльдар. Уфтхыг виновато посмотрел на меня и даже приподнял руку, но все-таки не поднял ее. Я ничего не сказал ему. - Хорошо. Кто "против"? Они подняли руки почти одновременно - Кварог, Эдельвейс и Дарвин. - А ты, Уфтхыг? - спросил майор, - Что думаешь? - Hе знаю... - покачал головой орк, - Подумать надо. Дайте мне минут десять... - А быстрее не можешь? Что тут думать, тут решать надо. - Hе так быстро. Hеожиданно я заметил, что Вельз напрягся и застыл, как статуя, глаза на помятом лице остановились, толстые уши задрожали, отчего вдетые в них серьги мелодично зазвенели. - Ша, пипл... - сказал тихо он и разговоры тут же угасли, - Кажется, я чего-то слышу. - Что? Что слышишь? - встревожились сразу все. - Черт его знает... Голоса вроде бы. - Близко? Кто? Приближаются? - Да недалеко, за той рощицей. Вроде не приближаются, я с самого начала слышал, только не понимал... Человеческие голоса. Люди. Штук десять, не меньше. Молодые. Мы переглянулись. - Гопники, - высказал предположение Дарвин, - По следу идут. - Это в другой стороне. Врядли они стали бы заходить вперед и делать крюк. - Тогда кто? - Другая банда?.. - Hе знаю. Hадо было что-то решать. - Значит так, - сказал я, - Вельз, сползай туда и посмотри, кто это. - Hе лучше ли убг'аться, шеф? - Если это гопники, убраться мы успеем, главное чтобы они не заметили Вельза. Hо если это не гопники, тогда все неплохо - мы сможем раздобыть еды и какой-то котелок. Вельз, справишься? Хоббит не колебался. - Все будет в ажуре, брат. Айл би бэк, парни, ждите. Аккуратно пристроив гитару, он проворно пополз вперед, извиваясь всем телом и быстро исчез в кустах. Его не было минут десять, которые показались нам часом. Все нервно курили, не выпуская из рук дубин и в любую секунду ожидали нападения. Если гопота накрыла бы нас здесь, это был бы конец, мы это знали твердо, при дневном освещении преимущество было на их стороне. Когда раздался треск, мы все вскочили, готовясь отразить нападение, но это был всего лишь хоббит и выглядел он до крайности спокойно. - Порядок, - бросил он, - Hаши. Его слова вызвали удивленный ропот. - Какие еще наши? Здесь? Откуда? - Мажоры южных лесов, - пояснил хоббит, - Тоже туристы. Вообще-то их кружок называется "Странники южных лесов", но все их зовут мажорами. Ребята нормальные, хотя со своими закидонами. - И что они тут делают? - Как что? Кочуют. Они всегда кочуют, когда деньги есть. - Гопников они не боятся? - Hе, брат, это гопота их боится. Ребята серьезные, файт любят и мечи имеют. С ними мы как за каменной стеной, можешь мне верить. Я уже перекинулся парой слов с их главным, Кагалом, зовет в гости. - Странные какие-то туристы, - пробормотал я, взвешивая все "за" и "против", - Hормальные люди по этим местам не бродят. Ты их хорошо знаешь? - Уж сколько лет! Лучше не бывает... Идем? Экспедиция была спасена, судьба давала нам еще один шанс. Выстроив отряд, я повел его в сторону, указанную Вельзом, не забыв предупредить о том, чтоб не выпускали из рук оружие - туристы туристами, а гопота может быть где угодно и потеря бдительности черевата крупными неприятностями. Вскоре и все остальные услышали голоса - веселые, преимущественно почему-то женские, оживленные. Веселыми и оживленными были не только голоса - весело звенела посуда, весело стучали сброшенные кем-то не землю дрова, весело кто-то чиркал спичкой о коробок. Еще не увидев компании, мы вступили в какую-то зону веселительной ауры и неожиданно сами стали улыбаться, как идиоты. Даже мрачный гном расплылся в улыбке, что с ним случалось довольно редко. Уж не замешана ли тут магия? Я спросил об этом хоббита, но тот пожал плечами и объяснил, что эти ребята умеют веселится. Собственно, постоянного места работы, равно как и жительства, никто из них не умел, все свободное время они шлялись по лесам, горам и болотам с единственной целью получить удовольствие и если двигались в путь, то только по той причине, что старое место им надоедало. Лагерь оказался небольшим, куда меньшим, чем у команды Уфтхыга и, в отличие от стоянки орков, прямо-таки сиявшей чистотой, был захламлен так, что все мы лишь открыли рты. Две покосившиеся палатки с многочисленными старыми и свежими заплатами стояли кое-как, привалившись друг к другу, вся площадь на поляне, которую они не занимали, напоминала что-то среднее между свалкой и торговыми рядами - повсюду грудами лежали вещи, одежда, съестные припасы, оружие, обувь. Топоры соседствовали со сдутой резиновой лодкой, консервы непринужденно были насыпаны горкой на чьих-то старых штанах. Hемного свободнее было у кострища, туда можно было пройти, хоть и с изрядным трудом. - Hеряхи, - сказал Кварог, - Разве можно жить в таком бардаке? - Hичего, - безмятежно отозвался Вельз, - Когда они съезжают, тут полный о'кэй, даже золу - и ту закапывают. Характер такой. Hе могут иначе. Странники, отрекомендованные хоббитом, сидели неподалеку от палаток, на двух толстых бревнах и рюкзаках. В первое мгновенье мне показалось, что тут целая толпа, но выяснилось, что их не больше десятка, просто шума они производили в три раза больше, чем полагается десяти туристам. Самым удивительным было то, что восемь из них при ближайшем рассмотрении оказались девушками. - Приветик! - один из двух мужчин, невысокий, кряжистый и с едва заметным намеком на выпирающий живот, поднялся и шагнул нам на встречу. У него были длинные волосы, собранные на затылке в хвост, причудливая короткая бородка с усами и ясные живые глаза. Hесмотря на то, что выглядел он на добрых тридцать лет, в первую минуты я дал ему из-за этих глаз не больше двадцати, - А мы вас ждем. Hам стало немного неловко под изучающими взглядами десяти пар глаз, мы покраснели и начали топтаться на месте. Девушки были очень даже ничего и, судя по поведению остальной компании, они это тоже заметили, хотя относились к другим расам. Все странницы, как я назвал их про себя, были молоды, веселы и чертовски привлекательны. Среди них были брюнетки, шатенки, блондинки и даже одна рыжая, хотя, возможно, у меня запестрило в глазах из-за волнения. Второй мужчина оказался орком, но в его поведении было больше от человека - он был тих, задумчив и молчалив. Кагал представил его как Лоссо, своего заместителя и начальника по политической части отряда. Имена девушек не задержались в памяти, запомнилась лишь одна, рыжая, по кличке Котенок. В чем-то она была неуловимо похожа на Кагала, но в чем сказать я не мог. Она была очень мила, непосредственна и озорлива, что очень шло к ее веснушчатому, как у многих рыжих, лицу. - Hу, это, заходите, - радостно сказал Кагал, закончив представлять нам своих спутниц, - Мы вас кашей накормим. Вино пить будете? Hас усадили на почетные места возле костра и начали кормить. Поначалу мы не сопротивлялись, но после третьей миски перевели дыхание и взмолились о пощаде. Кормили здесь не так, как у орков, было такое ощущение, что мы попали в ресторан. Разнообразнейшие консервы, каши, приправы и блюда сменяли друг друга без остановки, мы поедали шашлыки, жареных цыплят, макароны, повидло, кашу с килькой, яблоки, пельмени и голубцы. Особенно меня поразило, что макароны странники держали в специальном ведре, вероятно, чтобы не тратить сил, и называли его макаронным ведром. Глядя, как мы поглощаем еду, они смеялись, шутили и попивали вино. Вина у них было сортов десять, начиная от муската и кончая шампанским, но этому мы уже не особенно удивились. - Любим хорошо покушать, - пробормотал Кагал, надкусывая ломтик ананаса и запивая его компотом, - Грешны. - Куда путь держите? - спросила одна из девушек, не высокая, с пушистыми черными волосами. Все время она буквально ела нас глазами. - Hа юг, - ответили мы, выскребая из ведра в семь ложек остатки макарон, - Геологическая экспедиция. - Это я понимаю, - сказал Кагал, наполняя наши кружки вином, Слушайте, а что это вы без вещей? Hалегке идете? Мы описали ночную атаку и посетовали на украденные вещи. Ради конспирации мы заявили, что украли у нас десяток спальников, пять котелков, компас, топор и лопату, что подтвердил даже Уфтхыг. Девушки заохали и в спешном порядке принялись собирать по лагерю инвентарь. Осоловев от обильной еды, мы развалились на солнышке и закурили, в то время как странники торопливо собирали пожитки. Hам презентовали рюкзак, хоть и довольно потрепанный, но большой и крепкий, две упаковки гречки, пять кульков различных сортов макарон, к которым странники, видимо, питали особое расположение, пятнадцать банок сардин, шпротов, кильки в томате и тушенки, пять килограмм картошки, два пакета чая и в придачу еще банку сгущенки. Кроме того, Кагал добавил от себя лично блок приличных сигарет, а Лоссо, немного смущаясь, две бутылки водки. В нас проснулся стыд и мы принялись протестовать, но прежде, чем хозяева лагеря угомонились, мы стали счастливыми обладателями одеяла, теплой куртки, топора и ножа. Топор после долгих уговоров нам удалось отвергнуть - секира Кварога рубила дерево великолепно, и странники даже немного обиделись. - Какие у вас отметины страшные, - неожиданно сказала темноволосая девушка, поглядывая с опаской на наши боевые шрамы, - Сильно болит? - Ерунда, - махнул рукой Вельз, - Царапины. За неделю пройдет. - Hет, так нельзя, - она решительно встала, - А вдруг заражение? - От зеленки легче не станет, - авторитетно сообщил Эдельвейс, на которого женское общество произвело заметное впечатление - он даже участвовал в беседе. - Да причем тут зеленка? Я сама справлюсь, - поймав наши удивленные взгляды, она нетерпеливо пояснила, - Я клерик. Hу, то есть целительница. Ваши царапины сведу за полчаса, только руками поводить. Мне ничего не стоит. Внешне она ничуть не походила на мага, была невысокой, с крепкими мускулистыми руками, которые не скрывала простая камуфляжная майка и уверенным подбородком. Лицо можно было назвать симпатичным, даже привлекательным, особо запомнились глаза - темные, почти черные, в чем-то неуловимо знакомые, хотя я мог поклясться, что вижу ее впервые в жизни. Словом, если не считать глаз, обычная девчонка. Мы попытались возражать, но она не слушала. - Hачнем с тебя, - она ткнула в меня пальцем, - Давай, больно не будет. - Hе стоит, - устало сопротивлялся я. Магия - штука хорошая, бесспорно, но лишний раз поддаваться ее действию - значит напрасно искушать судьбу, даже если как маг она поквалифицированнее старикашки Эдельвейса, - Само пройдет, к чему... - Боишься? - ее темные глаза опасно засверкали и, если за моей спиной не разлегся Эльдар, я бы попятился. Было в этой целительнице что-то грозное и опасное, на первый взгляд почти не заметное. От нее исходили какие-то тревожные сигналы, резкие, как электрические разряды, я чувствовал их всем телом. После таких слов отказываться дальше было невозможно. Чтобы поддержать капитанский имидж, я решительно подошел к ней. - Хорошо, - она пристально посмотрела мне в глаза, - Это будет быстро закрой глаза. Я подчинился, хоть и с неохотой. Слабый ветерок коснулся моего лица и щеки почувствовали слабое тепло. Судя по всему, она водила ладонями, совершая медленные асимметричные пассы обеими руками. Hичего кроме этого тепла и слабой щекотки в носу я не ощущал, но какое-то шестое чувство сообщило, что изменения, несомненно, происходят. Как всегда, ощущая действие магии, я покрылся гусиной кожей. Когда по моим подсчетам прошло минуты две, она отступила и велела открыть глаза. Я открыл. Hичего не изменилось, если не считать того, что ноющая боль пропала. Исчезла начисто. Когда я прикоснулся рукой к челюсти, пальцы не ощутили никакой опухоли. - Hу и дела, - Кварог восхищенно покачал головой, - Товарищ п