— Знаешь, это лишний раз доказывает, что ты сильнее нас всех… — вдруг тихо добавил Рома.
И воцарилась тишина.
Руслан отложил всё еще активную сигарету в пепельницу и полностью выдохнул накопившую во рту горечь, обдав брата пронзительным изучающим взором. Не надо было ступать на эту тропу.
— Ты сейчас признаешь себя трусом и говоришь, что жалеешь о том, что не успел попрощаться с ней?
Рома дернулся, изменился в лице. Криво и страдальчески приподнял уголки губ, а затем прикрыл веки и коротко вздохнул.
— Я успел.
Парень шокировано подался вперед, греша на то, что ослышался.
— Ты был в клинике?! Когда?! — не контролировал голос на эмоциях.
— Был. Но сейчас не стану об этом говорить. Не здесь. Потом.
— Ещё через лет восемь? — саркастически выплюнул. — Ты мудак, Рома. Я же всё это время думал…
— Мальчики? — прервала их хозяйка дома. — Пойдемте, будем пить чай.
Какой на х*й чай!
Руслану хотелось орать и крушить всё вокруг от внезапных откровений брата, которые хлестали по едва зарубцевавшимся ранам. Он был уверен, что никто из семьи так и не удосужился прийти к матери, когда той оставались считанные дни… Это было настолько чудовищно и…больно, что не получалось говорить спокойно и без спазмов в горле. В его понимании смахивало на чистейшее предательство, которое можно в этом случае приравнять к восьмому смертному греху, и ненавидеть родного брата. И это чувство клокотало, билось об ребра, разрывало легкие…
Парень остался на веранде один под предлогом докурить. Зацепился за редкие звезды на темном небе, слушая стрекотание в траве и почти наслаждаясь этим умиротворением последних майских дней. Почти.
Сначала он был разочарован в отце и брате, злился и искренне презирал, получается, за поступок, который они не совершали. Если Рома был в клинике, значит, и папа приходил… Мама уже не могла говорить, иначе рассказала бы ему об этих визитах. А сейчас разочарован не меньше тем, что они позволили столько лет думать о них так низко. Не сочли важным разделить горе на троих, справляясь самостоятельно каждый сам по себе. Восемь лет разрушающих гадких мыслей. И какой смысл в такой семье и родственных связях?..
Ну что за…реально бл*дская жизнь…
Глава 24
Ева задумчиво дезинфицировала кожу пациентки, попутно напоминая ей общие положения и предупреждая:
— В первые несколько секунд после укола могут возникнуть ощущения жжения, но это больше исключение, процедура безболезненна. Не напрягайтесь, лежите спокойно.
Карбокситерапия пользовалась популярностью у девушек, желающих расстаться с растяжками, отечностью лица, дряблостью кожи, локальным излишним жировым слоем и многими другими проблемами. Конкретно эта клиентка ненавидела свои бока и второй подбородок, хотя сама Ева ничего криминального ни в её фигуре, ни на лице не видела. Но у каждого свои комплексы, а как врач она может лишь информировать о плюсах и минусах, а также продиагностировать на наличие противопоказаний к той или иной процедуре.
Стерильная игла медицинского пистолета мягко входит, впуская под эпидермис нужное количество углекислого газа. Несмотря на то, что это действительно не причиняет боли, все изначально вздрагивают, но в процессе расслабляются. Администраторы при записи на карбокситерапию оповещают, что наиболее высокие результаты достигаются в сочетании с иглоукалыванием по рефлекторным точкам. Но это, естественно, уже у другого специалиста.
— Не забывайте, что в течение шести часов зоны уколов мочить нельзя. Также советую воспользоваться такси, поскольку Вы говорили, что имеете признаки гипергидроза. Не следует рисковать в такую жару после процедуры. Метро далековато, — назидательно проговорила Ева, закончив и снимая перчатки. — По поводу следующего визита узнайте у наших девочек, они запишут с учетом правильного временного отрезка.
К счастью, терапия природным газом не подразумевает реабилитационного периода, всего лишь надо беречь себя, не переохлаждая участки воздействия, не посещая сауну до полного спадания отеков и исчезновения красноты. В зависимости от устраняемой проблемы курс варьируется до двенадцати сеансов, но эффект от карбокситерапии зачастую невероятен и держится достаточно долго, если не нарушать рекомендации. Её ведь не зря любят в Европе, она завоевала почетное место в сердцах пациентов еще в санаториях в Карловых варах, весьма активно применялась в ангиологии и флебологии, неврологии, затем стала популярна и в косметологии.