Поежившись, словно от дуновения колючего ветра, девушка повела плечами, а затем осторожно перенесла папку на середину ковра, чтобы ей тоже всё было видно.
Парень листал и комментировал лаконичными репликами. Ева задерживала взгляд на снимке, затем переводила его на Руслана, открывая этого чертенка для себя с новой стороны. Глубина, скрытая в каждой работе, пусть он и старался это замаскировать равнодушными небрежными фразами, была настолько поглощающей и затягивающей, что она останавливала его руки почти на каждой странице, чтобы подольше насладиться изображениями. Беззаботные мажоры разве станут снимать радостно идущую по парку бабушку? Или ребенка за секунду до того, как он поцелует кончиком носа грязную лужицу, слишком неконтролируемо низко наклонившись к ней, а задним фоном — бегущую к нему мать с повисшей в воздухе кистью, призывающей остановиться.
— Они все в движении, все в какой-то определенный активный момент, да и совсем не подозревают, что их караулят. Ты не любишь статику. Впрочем, это присуще твоему характеру.
— Потому что человек только в динамике настоящий. Если ему дать время подготовиться, он обязательно заморочится, размышляя над выгодной позой, выражением лица позагадочнее. Это будет профессиональная искаженная съемка. Эффектная, обработанная, с налетом тенденций времени. Тысячи ложных и выдуманных личин. Я в этом и так жил, зачем мне ещё и увлекаться подобным?.. Сыпать соль в соевый соус?
Ева замерла, закончив просмотр первого портфолио. Это оставило неизгладимые впечатления. Которые усилились признанием Руслана. Вот ты какой, чертенок. Сколько же в тебе слоев?..
— Ты не работаешь с природой?
— Нет, только с её творениями, — в голосе послышалась улыбка. — Иногда они те еще…особи.
Парень приподнялся и включил настольную лампу, озаряя пространство холодным светом голубоватого оттенка. От него стало как-то неуютно, искусственно и неприятно. Уединение было нарушено, зато можно было спокойно изучать остальные его труды. И Ева решительно вскинула руку ко второй папке. Но он её неожиданно остановил:
— Не думаю, что тебе это стоит видеть. Хотя, знаешь, пожалуй, этой подборкой я действительно горжусь. Но…у нас с тобой могут не совпасть мнения.
Естественно, любопытство превысило. Девушка высвободилась и воинственно перетащила внушительный агрегат себе на бедра. Открыла и прямо на первом фото сглотнула на сухую от совершеннейшего потрясения. Наверное, даже забыла выдохнуть. И чувствовала…чувствовала сканирующий взор на себе, который подмечал и ловил её реакции.
Да, жизнь к такому Еву не готовила. Точнее, пару раз пыталась, но не вышло. Это тебе не лекции с подробным разбором строения половых органов и всевозможных заболеваний. Это…практика. Наглядное пособие по применению этих самых половых органов…в «динамике». Черт возьми.
— Тебе…вот это нравится? Правда? Ты этим гордишься?
— Да. Смотри, какие они честные.
Она пригляделась, последовав его совету. Мужчина и женщина. Он стоит в полный рост и смотрит вниз на нее, пристроившуюся на коленях в районе его паха. Фото сделано так, что ни одного лишнего открытого участка не показывалось. Но от этого не становилось менее развратным. Красные губы смыкались прямо у самого начала, полностью скрыв во рту мужское достоинство. Весьма и весьма откровенное женское белье ничего не утаивало, и одна рука ее партнера сжимала грудь, а вторая оттягивала волосы, заставляя откинуть голову назад.
Молчание затянулось. Ева, далекая от таких вот развлечений и не являющаяся сторонницей доминирования ни в каких жизненных областях, не понимала…
— Зефирка, — мурашки, будто неорганизованные истерички-переселенцы, пробегали по коже туда-сюда от слегка севшего голоса Руслана, который после небольшой паузы прозвучал очень неожиданно. — Акцентируй внимание на правильных вещах. Не разглядывай фон. Смотри в суть. Взгляд. Ее. Его. Что они говорят друг другу?
Стараясь сглотнуть незаметно, девушка снова взглянула на запечатленных людей в масках. Так, взгляд…ее…его…