Саид охнул, пригнулся, со второго удара едва не потерял равновесие.
Елена оттолкнула его, с отвращением вытерла губы рукавом.
– Я замужем, Саид, – сказала спокойно, но угрожающе. – И ты знаешь об этом. Ты унижаешь меня своим поведением. Веди себя как мужик, а не как озабоченная скотина!
Саид, прижимая к пострадавшей скуле обе ладони, кивнул. Попытка не прокатила, а не попробовать он не мог.
– Не буду больше, честное слово, – промычал он. – Мир?
– Еще раз хоть пальцем меня тронешь, и я накатаю на тебя заяву.
– Не трону…
– Тогда мир. Блин! – прижала ладошки к груди, – Любимая рука! Саид, у тебя не челюсть, а бетонная стена!
– А ты точно не мужик? – выдохнул он, хохотнув через боль.
– Идиот…
Разошлись одновременно.
– Ну? – Антон чувствовал себя победителем, смотрел на отца, не скрывая довольной улыбки – Не сдалась! Эх, нужно было поспорить на что-нибудь. Я бы выиграл.
– Не сдалась, – Григорий проводил Елену задумчивым взглядом. Она прошла чуть поодаль, шикая на ноющую руку, их не заметила. – Стойкий оловянный солдатик… Ладно, пошли. Лед есть? Без руки, можно сказать, человек остался…
Антон пошел рядом с отцом, искоса наблюдая за ним. Только что грозный Григорий Викторович проявил давно забытые эмоции – заревновал. Будь Елена его женщиной, он Саида на куски бы порвал. Голыми руками – так он смотрел на то, как чужой мужик соблазняет сердце его офиса. Отец и приходить стал чаще, и орать почти перестал исключительно ради Елены. Понятно было, что взбалмошная секретарша, личный Антошкин Цербер, как любил называть Елену отец, запала ему в душу. После смерти жены он начал проявлять эмоции, которые подавлял уже пять лет, словно заморозив душу. Ему нужна была встряска, буря, взрыв, который заставит его тянуться к нормальной жизни, поможет выбраться из кокона холода. Ему нужна была особая женщина.
– Я догоню, – Антон достал телефон. – Лед в морозилке.
Проводил отца довольным взглядом, набрал номер.
– Привет, котенок, ты была права! Отец на нее запал.
– Вот видишь, – на довольный голос Инги Антон широко улыбнулся, – я же говорила! Хорошо, что она меня не узнала, да и знакомы мы особо не были. Согласись, она интересная?
– Соглашусь. Сегодня понял, как отец к ней относится. Она нам подходит.
– Приступаем к дальнейшему плану? – хихикнула девушка.
– Пора, – согласился Антон.
Мелькнула мысль, что у Елены есть семья – муж, дети, но он отогнал ее. Все это предстояло разрушить и не важно, чем в итоге закончатся отношения между его отцом и намеченной жертвой. Антону важен был процесс.
Гад?
Да.
Сволочь?
Да.
Но отца нужно было разбудить.
Глава 6
«Кто-нибудь! Распечатайте мне эту фигню, принтер сдох!» – прочитал Антон крик о помощи на внутренней почте и даже не сомневался, что знает, кто так «кричит». Да все уже знают, что послания от Елены Васильевны отличаются особым «шармом». А он до сих пор не мог привыкнуть к метаморфозам, происходящим с его взбалмошным секретарем, когда она брала трубку телефона. И ему это нравилось. Нравилась обстановка, что создавала вокруг себя Елена, ее жизнерадостность, вертлявые словечки и безграничная забота обо всех. Отец точно описал ее характер – обостренное чувство справедливости на фоне гипертрофированного материнского инстинкта. Ну и юмор у нее был свой, особенный. Это притягивало, приманивало своей необычностью, желанием разгадать, что же на самом деле скрывается за этой маской бесшабашности, но что-то подсказывало Антону – ничего там не скрывается. Она такая, какая есть – задорная, бесстрашная, местами колючая. Особенная.
Когда Инга предложила столкнуть ее и его отца, он сомневался. А потом понял, что хочет этого – быть с ней как можно чаще, использовать ложь, чтобы подобраться ближе, ощутить ее больше того, что она позволяет. Зря Инга все это затеяла, сама дала ему зеленый свет втереться в доверие к женщине, которая ему нравилась все больше с каждым днем, разжигая азарт охоты.
Если отец не клюнет, Антон заберет ее себе. Таких любовниц у него еще не было. А уж о том, какая Елена в постели, он гадал постоянно.
Реализация плана должна была начаться сегодня, учитывая вчерашнее общение Елены с отцом. Он заботливо «остужал» ее опухшую ручку, а она стыдливо прятала личико в свободной ладошке, узнав, что страстно-ненавистные отношения ее и Саида стали достоянием общественности.
Он еле дождался прихода отца, с трудом вникал в его разговоры о бизнесе, с нетерпением ждал окончания рабочей беседы.