— Рэйшен, ты не у бандитского костра. Первым начинаю есть я.
Мстительный дроу с готовностью положил мясо обратно, да так быстро, что соус брызнул во все стороны, обляпав королевский камзол. Ну, или во что там короли одеваются к завтраку? Витерий стиснул челюсти, заставив себя промолчать. Он вытер краем скатерти брызги подливки и положил себе на тарелку тот самый кус мяса, на который целился Рэйшен.
Настроение у Элины испортилось, аппетит пропал. "Вы ещё членами померяйтесь, — мрачно подумала она, — я и так вижу, что вы друг друга на дух не переносите". С едой тоже что-то не заладилось. С правилами придворного этикета ни Элина, ни Рэйшен знакомы не были. Дроу совершенно не смущался, цепляя ножом куски мяса и отправляя их в рот прямо с ножа. Элина пыталась соблюсти приличия, наблюдая за королём: брала тот прибор, которым пользовался Витерий. Он, впрочем, быстро заметил это, и принялся нарочно пускать в ход самые неудобные двузубые вилки и тупые ножи. Поймав насмешливый взгляд Витерия, Элина демонстративно отставила тарелку.
— Сыта? — заботливо уточнил Витерий.
— Да, благодарю, — неприязненно отозвалась Элина.
— Не забывай об этикете, к каждой фразе добавляй…
— Да, адар, — женщине пришлось подпустить лести в голос, чтобы не вызвать королевское неудовольствие.
Витерий принялся расспрашивать Элину о её жизни в Жадвиле. Она отвечала правдиво и ничего не скрывала (ну, почти).
— Так, говоришь, откуда ты родом? — невзначай обронил король. — Только не ври, что с Юга. Рэйшен верно сказал, я неплохо знаю южан, а у тебя даже говор не такой.
Элина напряглась. Она не упоминала, откуда она родом, совершенно точно. Не признаваться же, что она из другого мира. Эдак её точно отправят на виселицу. И уж тем более Рэйшен ничего не рассказывал, потому что слишком занят едой. Про юг они с Рэйшеном говорили наедине, точнее, Элина думала, что наедине. Рэйшен просветил её, что, скорее всего, их подслушивают, но, похоже, это делал сам король! И выглядит он сегодня так, будто пару ночей не спал, вон глаза какие красные, лицо помятое, осунувшееся…
— Я с западного пограничья, адар. Село Примежье. Его сожгли.
Витерий отложил двузубую вилку и впился взглядом в Элинино лицо.
— Западное пограничье, говоришь. И именно из села?
Элина промолчала, только приподняла уголки губ, изображая улыбку. В наступившей тишине Рэйшен со звоном бросил нож на изящную тарелку и вопросил:
— Что ты хочешь от неё, Витерий?
— Правды, Рэйшен. Ты что, веришь, что она сельская баба? Она умеет читать, писать и считать, говорит складно и красиво… В селе научилась? На дикой границе?
Глава 20
— Мои родители постарались дать мне хорошее образование, — сохраняя видимость спокойствия, ответила Элина. — Я всегда была девочкой умной и прилежной, старалась всему научиться, мало ли что пригодится в жизни…
— Она и в Жадвиле многому научилась, — проворчал Рэйшен.
— Откуда ты это знаешь? — теперь Витерий нацелился на дроу.
— Не только твои орлы умеют наблюдать.
Король нахмурился. Похоже, у этой парочки на всё найдётся отговорка. Так просто на слове их не подловишь. Что ж, здесь, в Глорке, они не сделали ничего противозаконного, даже, судя по разговорам, не собирались.
В дверь кабинета ввалился пыхтящий толстяк. Утирая пот со лба, он протянул королю какие-то бумаги:
— Прости, адар, но это срочные отчёты по ремонту, ты сам велел нести смету в любое время…
— Да-да, Белгой, давай всё это мне, я просмотрю в течение дня и дам тебе ответ.
Толстяк, названный Белгоем, мельком глянул на гостей Витерия. Элина его ничуть не заинтересовала, а вот Рэйшен вызвал панику. Пот покатился по толстому побледневшему лицу втрое обильнее, живот, обтянутый дорогой тканью, затрясся, бумаги запрыгали в задрожавших пальцах. Витерий с любопытством смотрел на эту метаморфозу.
— Что такое, Белгой?
— Адар, ты снова призвал на службу вот этого… убийцу, — толстый палец начал подниматься, обвиняющее указывая на тёмное лицо Рэйшена, но Белгой вовремя остановился.
— Дай мне бумаги и ступай, займись делом, — отчеканил король.