Кастелянша вскинулась возразить, но встретила взгляд Насты и заткнулась. Дейдра и Маргарита послушно свалили наряды в одну кучу и начали выдергивать из нее требуемое. Тамарис не отрывалась от созерцания стены.
— И вот это! — Наста потянула край парчовой юбки изумительно переливчатого сиреневого оттенка из рук Тамарис. — Ты меня слышишь?
— Хорошо, — фрейлина слегка наклонила голову, — только сначала спрошу у королевы.
Пощечина показалась звонкой как удар бича. Наста развернулась на каблуках и быстро пошла по коридору, встряхивая рукой. Скулы над впалыми щеками потемнели от прилива крови.
Три женщины складывали отдельно выбранные наряды. Тамарис застыла с ворохом одежды в руках. Фрейлины старались на нее не смотреть. Очень быстро разделив стопку одежды меду собой, трое удалились в сторону покоев королевской любовницы.
Как только они скрылись, Тейт выскочила из своего укрытия, отперла дверь спальни и втащила за собой Тамарис.
— Так вы не больны?!
— Я и не была больна, — прошипела королева. — Я была отравлена. Благо нашлось противоядие. А так, еще пару дней и меня бы отправили на воды, лечить пошатнувшиеся мозги. Да брось ты эти тряпки!
Тамарис с усилием разжала руки. Пальцы побелели. На щеке пылала красная пятерня.
— Ваше величество, я хочу признаться, — глаза фрейлины сухо блестели.
Тейт вспомнила ее рассказ о волчьей травле. Характер Тамарис закалялся с самого раннего детства. Тейт ничего не оставалось, как ей доверится. Все остальные придворные послушно выполняли приказы Насты. А кое-кто — так и с удовольствием.
— Говори.
— Король сам дал нам распоряжение докладывать о вас. До его отъезда мы ходили по очереди. Так было всегда.
— Я это предполагала.
— На время своего отсутствия он приказал все сведения передавать Насте. Я не посмела ослушаться.
— И правильно сделала, — спокойно отозвалась Тейт. — Тебя бы просто убрали подальше с глаз. Но ведь докладывать можно по-разному.
— У нее в комнате обычно сидит цыганка. Спрашивает она. Придирается к каждому слову. Вчера была моя очередь. После доклада, Наста заявила, что не потерпит моего присутствия возле Вас.
— Почему ты мне не сказала? — потребовала Тейт.
— Я говорила.
— Вчера вечером? — уточнила Тейт.
— Да. А утром обнаружились эти следы. Я не посмела напомнить…
— Мне в течение трех дней что-то подмешивали в воду. Это время выпало у меня из памяти. Я спохватилась только сегодня, когда появилось откровенное недомогание. Мне кажется, злоумышленник или не умеет правильно пользоваться ядом, или сильно торопится.
— В воду?!
— Да. Я случайно заметила.
— Но сейчас с Вами все в порядке?
— Последние три дня не помню, однако я уже вполне способна соображать. Тамарис, а куда подевались прежние жены короля? Я ведь не первая королева на вашей памяти.
— Я не знаю. Я правда не знаю. Я даже лиц не могу вспомнить. И мне кажется… со всеми во дворце произошло тоже самое.
— Скорее всего, — заключила Тейт, — вам просто вытравили память. Замечательно! Да король просто гений!
— Не думаю… — Тамарис запнулась, — что это король. Не сам король. У него же есть изощренный советник. И еще один наверху в башне. — Лицо Тамарис исказилось от отвращения.
Его Магическое степенство, а как же!
— Ты с ним лично встречалась? — уточнила Тейт.
— Да, Ваше величество. Меня к нему водил король. Я должна вам признаться… я, мы все… в общем, любая фрейлина однажды попадает в постель Его Величества.
— И он всех водит к дворцовому магу?
— Нет, только некоторых.
Тейт не удивилась. При царящих во дворце нравах, девственницы встречались тут не чаще рогатых кошек. Но одно дело предположение, другое — доподлинное знание.
— Прогоните меня, Ваше Величество, если считаете нужны, — Тамарис присела в реверансе, низко опустив голову.
— За что? Ты разве могла отказаться?
— Могла, наверное. Но поступила как все. Тем более, я тогда была безумно влюблена в короля.
— Скажи, — Тейт не желала ковырять рану, но и остановиться не могла, — король вызывает фрейлин по списку? Они меняются каждую ночь?
— Нет. Я посещала королевскую спальню несколько недель. Потом Его Величество отвел меня к магу, а потом меня забыли. Может быть, Скалениус не одобрил моей кандидатуры. А может, я просто надоела королю.
— Ты его до сих пор любишь? — спросила Тейт.
— Нет. Тогда мне было очень плохо, очень больно. А потом все прошло.
— А шут? — уточнила королева, почувствовав некую недосказанность.