Пять лет! Гуго помнил тот день по минутам от мгновения, когда пришел в себя и увидел рядом Тейт.
Все плыло и мутилось, ее лицо волновалось, как отражение в воде. Гуго не знал, жив или уже умер. Сутки в подземелье и знакомство с придворным палачом, привели его на край, за которым начиналось ничто.
У Тейт в глазах плескались слезы, но не было и следа отчаяния. Она сделала все, чтобы Гуго совершил то, что он совершил. Но когда Синий орел устроился на руке, девушка исчезла. Почему? Заблудилась? Отчего тогда не позвала его?
Гуго битый час искал ее по лабиринтам. Сам запутался, вышел на поверхность и направился в парадный зал. Его в любой момент могли опять схватить. Сутки назад его подкараулили у входа в казарму. Сзади на голову накинули мешок, на шею — веревку. Его тащили вдвоем. В подземелье мешок с головы сдернули, но свои лица таки не открыли. Один из них походил на Дамьена. Да и в углу кабинета, где нашли короля и шута мертвыми, валялся колпак палача. А подручный так и пропал.
Явление Гуго с орлом на руке вогнало двор в ступор. Дамы разбегались, кавалеры, впрочем — тоже. Гвардией никто не командовал. Реар ждал, что на него вот-вот кинутся. Двери парадного зала стояли настежь. На подиуме лежало тело, прикрытое до груди траурным покрывалом. Вместо лица — черный ком. Прекрасные волосы королевы потускнели.
Орел на руке заклекотал — это один из приспешников Дамьена кинулся на перерез Реару со шпагой. Но не добежал. Его порыв как бы разбился о невидимую стену. Еще один вытащил оружие из ножен, но так и стоял с ним, не пытаясь пустить в ход. Придворные отхлынули к стенам. Ни короля, ни Дамьена видно не было. Тейт говорила, что Алекс должен отречься. Но для начала его следовало хотя бы найти.
Трон находился в другом конце парадного зала. Рядом стоял небольшой вычурный постамент на высоких ножках. Гуго помнил, как маленьким прибегал посмотреть на Синего орла. Того выносили в торжественные дни и сажали на специальную подставку.
До трона оставалось десять шагов, когда величественная птица легко снялась с руки и спланировала на свое место. Ветром от взмаха крыльев придворных придавило к стенам. Только сейчас Гуго по-настоящему поверил словам Тейт. Он — король. Они будут повиноваться. Право принадлежит ему. Таков закон!
Происходящее было самой явной явью и как будто немного сном. Последние шаги от чего-то дались большим трудом. Будто с каждым на плечи наваливался новый груз. Только оказавшись на троне, Гуго понял — это груз власти.
Трон — вожделенное место удовлетворения всех прихотей? Или место непрерывной изматывающей работы? Власть — право сделать собственное безобразие законом, или ответственность? В первую очередь — за других.
Люди постепенно приходили в себя. Церемониймейстер подбежал и тонким от натуги голоском потребовал объяснений. Гуго поднес к носу недоумка сжатый кулак. Медленно и спокойно, до конца сам не понимая, зачем это делает. И тогда случилось то, что после случалось тысячи раз. Церемониймейстер рухнул на колени и поцеловал руку нового короля.
Будто дуновение прошло по залу. От толпы начали по одному отделяться люди и подходить к трону. Ритуал творился сам собой. Гуго держал стиснутый кулак, они шли, падали, ползли и целовали, целовали, целовали. Гвардейцы королевской роты встали в шеренгу за троном.
Алекса и Дамьена нашли в кабинете. Окровавленный стилет принадлежал шуту. Но самого Дамьена узнали не сразу. Его лицо стало фиолетово-черным и раздулось. Изо рта торчал толстый синий язык. Шут будто дразнил всех напоследок.
Церемония отречения таким образом оказалась не нужна. Гуго приказал гвардии разогнать придворным по их покоям. Суета и шум схлынули. Злые, недоуменные, растерянные лица, среди которых, пожалуй, не было только равнодушных, исчезли. Гуго отправил солдат искать Тейт.
Девушку нашли в парке. Она лежала без чувств, а когда пришла в себя, никого не узнавала.
— Почему ты от меня сбежала?
— Я ничего не помню.
— Вообще ничего?
— Ко мне подошла королева и уколола спицей, — растеряно прошептала Тейт.
— Она мертва. Ее тело лежит в зале церемоний.
— Значит, это была не королева?
Глаза цвета гречишного меда смотрели непонимающе. Хлопали длинные ресницы. Гуго раньше не замечал, какие они черные и густые. Тейт стала еще прекраснее. Король взял ее на руки и отнес в спальню. Гвардейцам было приказано привести фрейлин.
— Если с ее головы упадет хоть волосок, вы пожалеете, что родились, — прорычал новый повелитель.
Девушка беспомощно распростерлась на огромной кровати.
— Это магия, — вдруг прошептала она. — Кто-то принял облик королевы. Он должно быть еще во дворце. Я боюсь.
Гуго оставил у спальни Тейт охрану и приказал фрейлинам не спускать с нее глаз. На следующий день он устроил церемонию прощания с бывшей королевой. Тейт немного пришла в себя. Она сидела на малом троне и время от времени поглядывала на толпу сквозь стекло в старой брошке. Неужели рассчитывала найти злоумышленника таким способом?
Последующие недели были заняты похоронами и наведением хоть какого-то порядка. Память не возвращалась к Тейт, но Гуго было все равно. Он так любил эту женщину, что готов был принять ее любой: больной, грязной, безумной. Даже то, что она стала совершенно другой в минуты близости, его не смущало. Немного задевали разве постоянные напоминания, что она все еще невеста. Тейт не требовала, но настойчиво напоминала, что король обязан повести, наконец, свою возлюбленную к венцу.
День сочетания был назначен. Обряд собирались провести во дворце в главном зале. Придворные шептались по углам, что все делается в нарушение обычаев. Гуго не слушал. Он уже скрутил всех своей волей. Тейт станет его женой! Подставку для орла отнесли в угол. Рядом с троном установили высокий стол, на который поставили два кубка. В них перед началом обряда нальют земляничное вино. Так сочетались все предки Гуго.
До свадьбы оставалось три дня, когда Тейт, выходя на террасу, подвернула ногу. Хруст услышали все. Невеста короля с криком рухнула на пол.
— Она мне мстит! — выкрикнула девушка, как только король вошел к ней в спальню.
Она сидела среди подушек. Нога покоилась в лубке. Фрейлин вынесло в вестибюль.
— Кто? — удивился Гуго.
— Покойная королева.
— Ты ошибаешься. Она была очень доброй женщиной. Она…
— Мстит, за то, что я заняла ее место!
От ненависти у девушки побелела верхняя губа. Нос заострился. Слова выходили с шипением.
— Ты опять ее видела?
— Нет, — быстро успокоилась Тейт. — Но, боюсь, она и мертвая не оставит меня в покое.
— Послушай, — Гуго затронул тему, которая его интересовала с самого начала, — а ты уверена, что мы похоронили именно королеву?
— Я не понимаю, — невеста дернулась всем телом и тут же скривилась от боли.
— Я не уверен, что в королевской усыпальнице покоится тело жены Алекса. Не могу сказать, откуда это чувство, но оно есть. Ты — ее молочная сестра — не могла ошибиться?
— Я… кто? Ах, да! Нет! Нет, не могла. Ее платье, ее волосы…
— Отдыхай. Надеюсь, ты скоро поправишься.
— Ты придешь сегодня ночью?
Пожалуй, прежняя Тейт не была столь напористой. Гуго отнес изменения в характере девушки за счет пережитых испытаний. Все со временем встанет на свои места. Тейт успокоится. Она станет женой и матерью. Они проживут сто лет и будут счастливы.
Когда девушка встала на ноги и смогла ходить без помощи костыля, назначили новую дату свадьбы. Двор уже достаточно успокоился, правда, немного поредев. Время пиров и увеселений уходило. Сладкая жизнь придворного, главной обязанностью которого почиталась всегдашняя готовность к охотам, танцам и интригам, кончилась весьма прозаично. Солдафон Гуго заставил дворян служить. Кто не желал или не умел, отправлялись прозябать в собственные имения. Ждать милости от примитивного грубого, властного вечно мрачного, и мрачнеющего с каждым днем больше и больше короля, не приходилось. Adios!