— Ещё бы!.. — вздохнул и весь зал. Но никто не прервал молодого человека.
— Но есть народная пословица: сколько верёвочке ни виться… Вы меня поймали, Пётр Васильевич, — подсудимый поклонился директору банка. — Вы меня посадите. Меня там убьют, выпытывая, где я спрятал деньги. Так вот хочу сказать, пока я живой и пока меня показывают по телевизору: у меня нет ни рубля, кроме вот этого костюма да плаща, который остался в отеле… впрочем, наверное, его уже конфисковали… Конечно, я мог бы сказать, что ваш банк, Пётр Васильевич, — хитрый банк, через него вы перекачиваете бюджетные деньги… как-то вы устроились… и на проценты от этих громадных потоков живёте. И то, что я взял, вы покроете за неделю. я подсчитал. Но факт есть факт — я украл двести тысяч. Так что прощайте. Дайте мне, что хотите, — пожизненную каторгу… расстрел… главное — нету больше на моей Родине моей любимой и прекрасной. дай ей Господи мужа красивого, такого же, как она. дай ей детей красивых. Кто знает, может быть, когда-нибудь они вернутся сюда, в наши тёмные и грустные края.
Молодой человек замолчал.
В зале суда зашумели, заговорили.
Телекамеры отключились.
И только через час было передано по всем местным каналам специальное сообщение: молодому человеку дали шесть лет тюрьмы строгого режима.
Но история сия имела неожиданное продолжение. Наша красавица Ангелина, как любая русская женщина, тоскуя на далёком Западе по России и время от времени глядя передачи сга, как-то случайно (судьба!) увидела на экране довольно размытый из-за пересъёмок репортаж с кемеровского суда и, попросив своего импресарио немедленно ей привезти из России сибирские газеты за 28-29-30 октября, прочла со сладкой болью в сердце более или менее внятное изложение речи сибирского парня.
Ангелина побросала в чемодан самые свои шикарные платья, отпросилась у новых хозяев и полетела в Россию. Добравшись до Кемерова, пришла в банк «Феникс» (или «Финист»? Так я точно и не запомнил) и сказала ошеломлённому её красотой директору (вскочив, он даже кресло на колёсиках опрокинул):
— Если я вам верну деньги, вы подадите на пересмотр дела?
Директор восхищённо заблеял что-то, но, опомнившись, признался, что он не может этого сделать, ибо его просто снимут с работы.
Ангелина, обрастая на улице телеоператорами и зеваками, зашагала в местную прокуратуру. Но там, то ли завидуя до сей поры прославившемуся молодому человеку, то ли очередной камушек у прокурора в почке зашевелился по причине тайного и глубокого пьянства, однако означенный прокурор заявил королеве красоты, что она была как бы в сговоре с молодым человеком. Вывод: или она немедленно улетает за границу, и он, прокурор, закрывает на это глаза, или — если дама будет упорствовать — в связи с новыми открывшимися обстоятельствами по делу гражданина Картошкина она должна дать подписку о невыезде, однозначно сдав юстиции свой загранпаспорт.
В ответ Ангелина швырнула ему свой синий (служебный) загранпаспорт и снова вернулась в банк. Она захотела узнать, может ли перевести со своего личного счёта в Женеве сюда, в Сибирь, деньги? Оказалось, нет. Сибирский банк такие операции не проводит. Деньги в связи с финансовым кризисом можно перебросить через Внешторгбанк, затем через Сбербанк, где Ангелина получит только рублями по минимальному курсу. Причём на это уйдёт около месяца.