Как нагло вездесущая молва
Летела в судьбы, как боеголовки,
Как зависти коварные уловки
Делили древо счастья на дрова,
Как верная любовь вонзала нож
В доверчиво подставленную спину,
Как крепость дружбы в жалкие руины
В мгновенье ока обращала ложь,
Как с виду неземная красота
Внутри гноилась язвами разврата,
Как то, что для кого-то было свято,
Бросали в грязь от скуки, просто так.
Глаза мои устали от всего,
Что видели за краткий срок эфира,
Поэтому я спрятал их от мира
В кромешной тьме сознанья своего.
Я жил в лесу немыслимых идей,
В плену опустошающих фантазий:
В них не было ни бога, ни людей,
Ни лжи, ни боли, ни любви, ни грязи.
Там был покой, блаженство слепоты -
Незнающей, неверящей, беспечной.
То был лишь сон, безумный, быстротечный,
Которого теперь и след простыл.
Вернувшись в мир и вновь глаза открыв,
Застыл на месте я от изумленья:
Невиданное раньше мной стремленье
Раскрыло мне всех жизней лейтмотив!
Мой взгляд, минуя внешние черты:
Неверье, зависть, гнев, обман, злословье,
Нашёл источник высшей красоты -
В сердцах, горящих искренней любовью.
Стремление нести в сей мир добро
Душой моей внезапно овладело.
Я, радости не ведая предела,
Вокруг увидел множество дорог,
Ведущих в мир без войн, тоски и зла,
И был готов идти любой дорогой,
Но было предо мной их слишком много -
В итоге ни одна не увлекла.
Я видел, как, не думая о том,
Что ждёт их там, другие уходили,
Забыв покой и сон, оставив дом,
Пока я размышлял тут: «Или…или?»
И, чувствуя бессилие своё
В борьбе за новый мир, я грезил в старом.
Смиренно принимал судьбы удары,
До этого не веривший в неё.
Но я был счастлив, счастлив потому,
Что горе их меня и не касалось.
И чем моя бездейственная жалость
Помочь могла бы тем, кто шёл ко дну?
Утратив веру, в полуслепоте,
Я видел и не видел в то же время.
Осознанно боящийся прозренья,
Я в тень ушёл, надеясь без потерь
Прожить все дни, отмеренные мне.
Привязанности с корнем выдирая
Из сердца, строил стены псевдорая
Из лжи и равнодушия к войне…
Когда отгородившийся от яви
Мечтатель создаёт свои миры,
Подавленный безумием игры
Фантазии больной, желанье править,
Сподобившись богам, его томит!
В реальности нет власти для него.
Но худшая из мыслимых неволь -
В тюрьме ума, где счастье просто миф.
Недолго наслаждался я блаженством,
Бездельным и бесцельным, и за мной
Пришла война, суля мне мир иной,
Далекий от слепого совершенства.
Ужасный мир, основанный обманом,
Скреплённый страхом, болью и враждой,
Где каждый жаждой власти и нуждой
В чужих мученьях бредил постоянно,
Где, богом прикрываясь, изуверы
Безжалостно карали «не таких»,
Смиренье в лужах крови утопив,
Пускались вплавь по ним за злой химерой.
Я понял, что судьба до этих пор
Была со мною ласкова, как мать,
Но всем в свой час приходится ломать
От правды ограждающий забор.
Вкусив плоды бессмысленной вражды,
Я злобой стал гореть, как все вокруг.
В глазах, налитых кровью, рос паук,
Наполненный предчувствием беды.
Казалось, нет спасения нигде
От этой тяги всё уничтожать,
А шепот из глубин души: «Бежать…»
Терялся в толще ненависти стен.
Когда очередную жертву я
Избрал и заглянул в её глаза,
Желание немедля растерзать
И съесть её пропало, и земля
Внезапно из-под ног моих ушла,
И сердце, опьянев, пустилось в пляс.
Возможно ли?! В глубины этих глаз
Я вглядывался точно в зеркала!
Но взгляд её не злобой, а теплом
И чистой добротой светился. Я
Себе дал слово с этого же дня
Начать войну с собой, как с главным злом.
Подарок неожиданный судьбы
Я счёл за добрый жест небесных сил
И многого у бога не просил.
«Мне лишь бы с нею рядом вечно быть!»
Кошмарный сон. Кошмарный…сон… не сон!
Коварный блеф. Жестокая игра.
Не стоит тонн мучений грамм добра.
Я шёл на гибель, веря, что спасён.
Ту, нежность чья смогла в моих глазах
Безрадостных огонь любви разжечь,
Забывшийся, я не сумел сберечь,
Войну со злом бездумно развязав.
Она была орудием небес,
Ниспосланным меня опустошить
И бросить к остальным в толпу, чтоб жить
Я смог, утратив к жизни интерес.
Во всём разочарованный беззлобно,
Я кинулся в пучину суеты.
Но разве что спасёт от пустоты,
Когда существование условно.
Бессмысленностью действий заболев,
Дивился: как же им не надоест?!