И Веспасиан махнул своему секретарю-египтянину, приказывая тому удалиться и оставить его наедине с Марком Юлианом.
— Я позвал тебя сюда, для того чтобы ты помог мне предотвратить катастрофу, которая может явиться результатом дерзкой выходки Домициана, этого мерзавца, погрязшего в кутежах, — Веспасиан порылся среди разбросанных на столе военных донесений и, вынув сложенную карту, развернул ее во всю ширь. На карте были обозначены земли Верхней Германии и северной Галлии. После этого он добавил, подчеркивая каждое слово: — Я удалил Домициана от всех дел.
Марк Юлиан постарался скрыть ту радость и полное одобрение, которое он испытал, услышав эти слова. Проявлять какие-то эмоции по такому поводу открыто было бы нарушением приличий, а у Марка не было никаких причин наносить оскорбление этому человеку.
— Ах вот как! Значит, я заслужил от тебя только вежливое молчание! — заметил Веспасиан улыбаясь. — Какая честь от человека, имеющего славу Грозы Правителей, который имел смелость резать правду-матку в глаза самому Нерону перед всем Сенатом. Кстати, ты единственный человек, не принадлежащий к нашей семье, знаешь обо всем этом. Надеюсь, ты будешь скромен и сохранишь все в строгой тайне.
— Можешь не сомневаться.
— Нет никакой нужды в том, чтобы люди знали все подробности этого дела. Ведь Домициан однажды станет Императором. Одна Минерва знает, как мне трудно напрягаться каждый день, чтобы удерживать его от глупостей. В конце концов, он рискует сделать из себя посмешище. Этого нельзя допустить. Ты самый компетентный из ныне живущих людей в вопросах обычаев и образа жизни германских племен. Мне необходим твой совет, с помощью которого можно было бы хоть как-то сгладить катастрофические последствия дикой выходки Домициана.
— Да, на севере он превзошел самого себя.
— Это еще мягко сказано.
Марк Юлиан знал, что Домициан, используя свои знакомства и влияние, вмешивался в гражданские и военные дела. В результате одного из таких вмешательств племя хаттов перешло границу и вторглось на римскую территорию, будучи спровоцированным. По заданию Домициана военных Правителей в Германии заставили — кого угрозами, а кого взятками — начать карательные рейды против хаттских поселений, чтобы склонить тем самым варваров к ответным действиям, которые и не заставили себя долго ждать. Для чего все это надо было Домициану? Он хотел таким образом вынудить отца начать против хаттов и других германских племен масштабную военную кампанию — кампанию, которую бы возглавил он сам, Домициан. Потому что Домициан смертельно завидовал той славе, которую приобрел его старший брат Тит после победы возглавляемого им войска в Иудейской войне.
— До нас дошли сведения, что всего было сожжено пять хаттских поселений, и все жители были перерезаны словно овцы, вот видишь… Все они будто вытянуты в ряд на карте и находятся северо-западнее Тавнских гор. Заметь себе, мы не можем позволить не только большой военной кампании, но даже маленькой стычки из-за отсутствия средств — все уходит на оплату добычи дорогостоящего мрамора, — и Веспасиан кивнул головой в сторону чертежа Колизея, из-за строительства которого в казне образовались серьезные прорехи. Марк Юлиан подумал с иронией, что этот театр, арена которого будет ежедневно обагряться кровью, неожиданно на время становится причиной, предотвращающей жестокую кровопролитную войну. «Но такое положение вещей продлится недолго, — с горечью думал Марк. — Как только он будет сооружен, сразу же последует расплата за отсрочку войны. Тогда уже война станет просто необходимой, чтобы обеспечивать жертвы для кровавых зрелищ».
— …вот я и подумал о тебе, — озабоченно продолжал Веспасиан, — лучшего человека для этого дела не сыскать. Ты должен посоветовать мне, каким образом можно остановить этих варваров и разоружить их, не прибегая к военной силе, а используя лишь дипломатические средства.
— Я ничего не могу обещать заранее, — ответил Марк Юлиан. — Для этого народа кровная месть является самым священным обычаем. Но существует ряд средств, применив которые, можно было бы несколько смягчить, ослабить их враждебность.
— Вот и прекрасно! — Император позвонил в колокольчик, призывая секретаря, чтобы тот записал советы и рекомендации Юлиана. Затем он начал задавать быстрые вопросы, затрагивая самую суть дела: о союзах дружественных племен, о системе снабжения германского войска продовольствием, о влиятельности и родственных отношениях тех или иных вождей. Когда Император на минуту прервался, распорядившись, чтобы принесли вино и воду, Марк Юлиан добродушно усмехнулся при виде потертых, с заметными вмятинами серебряных чаш для вина, которые внес слуга, — без сомнения они попали сюда из сельского дома, где жили предки Веспасиана. Временами Марк Юлиан совершенно забывал, перед кем стоит и кому дает советы, потому что Император держался очень просто и естественно, его речь была лишена всякой помпезности. Один раз карта случайно упала на пол, и Веспасиан, более ловкий и проворный, чем писарь и Марк Юлиан, опередив всех, сам поднял ее.