«Он намеренно тянет время, — подумал Зигвульф. — Ему нравится заставлять нас ждать, разжигая наше нетерпение».
— Я видел его прежде, друзья мои, в крепости Римского Наместника, расположенной у слияния Рейна и Майна. Бранхард стоял рядом с Марком Аррием Юлианом, на нем было одеяние одного из старших военных чинов.
Воцарившаяся вслед за этими словами тишина была сродни непроглядной ночи, полной необъяснимого леденящего душу ужаса — такая тишина устанавливается обычно после того, как рассказчик закончит страшную историю о злобных духах, и все присутствующие начнут поближе придвигаться к пылающему очагу, ища в нем защиты и спасения.
— Я выслушал тебя, но это не может быть правдой! — произнес, наконец, Витгерн.
— Как ни печально, но все это правда, — отозвался Бальдемар и взглянул в темный угол шатра. На мгновение перед ним возник образ Римского Наместника, словно призрак из мрака. В тот день семь лет назад состоялась первая и последняя встреча заклятых врагов — вождя хаттов Бальдемара и Римского Наместника провинции Верхняя Германия Марка Аррия Юлиана. Бальдемар поведал своим соратникам все события того памятного дня. И хотя он излагал факты коротко и сжато, в его памяти, как живые, разворачивались картины семилетней давности.
Он снова ощутил прохладу толстых каменных стен огромного здания, где Римский Наместник принимал послов и представителей враждебных племен. Хотя с того дня миновало уже семь лет, Бальдемар снова почувствовал приторный запах каких-то трав, в настое которых, должно быть, купался Наместник. Этот исходивший от Марка Юлиана сильный аромат смешивался со сладким благоуханием дорогих масел, горевших в многочисленных светильниках. Бальдемар, как наяву, увидел большие мешки под глазами Наместника, одутловатое тело человека, посылающего в бой других и отсиживающегося за их спинами. Бальдемар сразу же распознал в Наместнике очень распространенный среди римлян тип человека, в котором причудливым образом сочетались изнеженная плоть и суровый дисциплинированный ум. В те дни обе стороны еще заключали между собой договоры, в ту встречу как раз был заключен их последний по времени договор. Бальдемар уже был готов покинуть просторное помещение и отправиться домой, когда Юлиан вдруг сделал знак, чтобы он приблизился. У Наместника были проницательные маленькие глазки, которые воспринимали огромный мир вокруг не как нечто самодовлеющее и независимое, а как неотъемлемую часть самого себя, — что тоже было очень характерно для мировоззрения римлян.
Заключенный между ними на этот раз договор был самым обычным. Обе стороны договорились оставить по границе полосу нетронутой, невозделанной земли в милю шириной, чтобы она разделяла владения Рима и территории, принадлежащие племенам. Хатты также брали на себя обязательства не переходить Рейн ночью. Бальдемар не мог вообразить себе, что еще хочет от него Наместник, что он еще собирается сказать.
— Бальдемар, — произнес Марк Юлиан, он говорил через переводчика, одного из представителей местных германских племен. Тон Наместника был теперь совсем другим и скорее походил на тон снисходительного отца, поучающего своего непутевого сына. — Я знаю хороший способ, как устранить все наши разногласия.
И Бальдемар вспомнил воцарившуюся вслед за этим полную тишину, прерываемую только жужжанием назойливой мухи, да поскрипыванием перьев терпеливых писцов. «У этого народа тот — наиболее могущественный из людей, вокруг которого царит больший покой и тишина. А у нас как раз наоборот», — подумал тогда Бальдемар.
— Я предлагаю тебе сотрудничество со мной. Это даст твоему народу шанс навести стабильный порядок и положить конец непрекращающимся междоусобицам. Я знаю, что тля поела ваш урожай на корню, и твои люди умирают от голода, — продолжал Наместник. — Я буду выплачивать тебе регулярно крупные суммы денег в золоте, так что ты сможешь закупать продовольствие для своего народа, если у вас снова будет неурожай. И вскоре, я уверен, каждый послушный тебе воин будет хорошо вооружен, снабжен острым мечом, у тебя будет много скота, чтобы делать подарки своим людям. В скором времени ты сможешь создать огромную мощную армию из своих сторонников вместо того жалкого отряда, которым сейчас располагаешь! Придет такое время, когда не только все твое войско, но и весь твой народ будет чтить тебя, как царя! Взамен же, — продолжал Юлиан, — я потребую сущие пустяки. Все, что ты должен будешь делать — это крепко держать власть в своих руках и хранить голову на плечах. Ну и время от времени ты будешь давать мне отчеты о передвижении твоего войска и его планах. Вот и все. Сотрудничество со мной принесет тебе богатство, царские почести и неслыханные наслаждения — такие, о существовании которых ты даже и не подозреваешь. Твои люди, само собой разумеется, ради твоего же блага ни в коем случае не должны пронюхать о наших с тобой контактах.