И всё равно машины их использовали.
Их ничего не останавливало: ни ускорение под несколько тысяч g, требуемое для такого скоростного перемещения, ни внутренние эффекты тоннеля, хотя они всё так же разрушались под разрушительным действием оружия кораблей людей. Эйдур догадывался, что всё дело в тэволюционном вирусе. Вирус позволял им совершать такие перелёты почти безболезненно. С ним было ещё больше вопросов.
Субатомная разновидность жизни неизвестного происхождения. Нет никаких данных кто его создал, или из какой среды он эволюционировал. Термин тэволюционный ввели, чтобы хоть как-то описать это полу-разумное существо.
Вирус существовал в вакууме, невидимый для глаз или сенсоров, пока кто-то, повернувший колесо фортуны не в ту сторону, случайно не подхватывал его себе. Вирус менял строение атомов металла, переписывал их под себя, используя ионизирующего излучение, преодолевал их потенциальный барьер, и в конечном итоге превращал в себя. После чего начинал собирать оружие. Казалось, он на большее не способен.
Как невидимый конструктор, из разных деталей, он бесконечно собирал разного вида, массы и действия аппараты, цель которых была одна - уничтожение всего подряд. Даже сами аппараты, перезаписанные процессом вируса, похожим на изуродованную версию коррозии, умирали через непродолжительный срок существования, развалившись до кварков.
И так длилось уже очень долго. Локальные очаги заражения уничтожались, но найти эпицентр не представлялось возможным. Даже те машины, преследовавшие "Несущественного" - созданные не более чем копией тэволюционного вируса, чей оригинал таился в межзвёздном пространстве галактики.
Эйдур попытался вспомнить, какой формы обычно бывают аппараты, создаваемые вирусом-конструктором. Воспоминания вернули его назад. В туманность Конская Голова.
Он пытается спастись. Корабль несёт его сквозь обломки других погибших кораблей. И Эйдуру не важно, кому они теперь принадлежат. Единственное его желание - улететь как можно скорее. Эйдур слышит крики о помощи, запросы подмоги, но игнорирует их. Властный женский голос приказывает ему вернуться и угрожает военным трибуналом, но Эйдур игнорирует и его. Он просит корабль совершить переход, но тот отказывается, мотивируя это пространственным искажением. Транспространственный переход закрыт.
Оставшиеся в рабочем состоянии датчики корабля замечают объект, затаившийся между обломками. Эйдур со страхом наблюдает, как к нему навстречу выплывает порождение тэволюции. Масса появившейся машины говорит, что перед Эйдуром повзрослевшая вирусная особь. Его форма - что-то среднее сталактитом и конусом.
На заострённом конце, направленном в сторону корабля Эйдура, появляются небольшие вспышки, которые с каждым разом становятся всё ярче и ярче. Другой конец - пересобранные двигатели тяги человеческих кораблей, работавшие на термоядерном синтезе.
Машинная особь заряжает себя, готовясь совершить самоубийственный выстрел, который убьёт их обоих. Для этого машина набрала достаточное количество водорода в себя.
По телу Эйдура пробегают мурашки. Страх сковывает его. Корабль сообщает, что силовое поле на износе, и включает экстренную попытку выйти из эпицентра, но ярчайшая вспышка, ярче любой звезды, ослепляет Эйдура.
Эйдура кидает в пот. Ещё несколько раз его сознание повторяет ему эту сцену. Он пытается вспомнить, что было дальше, но не может. Эйдур всё ещё слышит те крики о помощи, голоса тех людей, кому он мог помочь, но испугался. Он знал их. Каждое лицо проносится перед ним. На периферии зрения мелькают их призраки. Но их имена скрыты за пеленой тумана памяти, словно завеса, за которую ему не стоит переступать.
Эйдур знает, что он не вправе попросить призраков уйти. Никто из них не покинет его, пока не убедится, что Эйдур восстановил свою честь. Они ждут действий.
Эйдур дали второй шанс. Эйдур обязан его реализовать.
Карбеновые двери не пустили Эйдура в комнату капитана. Они не разошлись перед ним, оставшись закрытыми.
-Мне нужно установить контакт с дезертирами.
Эйдур обратился к стенкам корабля, зная, что капитан его слышит. Эйдур стёр пот со лба.
-Мне нужны некоторые ответы, и если есть возможность их получить, то, - Эйдур осёкся, - упускать такую возможность - недопустимо. Это было бы иррационально.
Но ответа не последовало. Эйдут несколько раз пытался заставить капитана понять причины, но всё было тщетно.
-Ясно, - выговорил Эйдур, отчаявшись дождаться ответа капитана.
Он собирался уйти, но развернулся, сказав:
-Ты думаешь, я слаб? - Эйдур стиснул зубы, - Я докажу, что ты ошибаешься. Вы все ошибаетесь.
Корабль вынырнул в реальное пространство. Транспространственный тоннель свернулся в себя. Каждый нерв, каждая мышца, говорили о сосредоточенности Эйдура. Он взял управление автоматикой корабля на себя, подключив свои электрические импульсы, бегущие от нейрона к нейрону через синаптические щели, к общей системе. Корабль подпитывал тело Эйдура K+.
Теперь Эйдуру не требовалось спрашивать, о чём либо субинтеллект корабля. Он знал, через какое время будет рассчитан последний переход. Семнадцать секунд. Через десять секунд должны появиться машины.
Слишком рискованным было делать переход через гиперпространство, не устранив главный риск на данный момент. Было нельзя надеятся, что в этот раз машины не успеют поразить силовой щит за секунду до того, как транспространственное измерение свернёт в себя "Несущественного". Силовое поле не выдержит ещё одной такой длительной перегрузки.
Эйдур ощущал себя рыбой в океане, у которого нет течения. Он в прямом смысле чувствовал каждый метр корабля, будто это живая плоть. Эйдур нащупал арсенал "Несущественного" и выбрал пространственные мины. Они разлетелись от корабля в разные стороны, расположившись в одной световой секунде.
Эйдур активировал боевые системы. Реилганы, импульсные гиперчастотные антены, лазеры, дезинтеграторные пушки, появлялись по всей поверхности корабля. Весь космос покрылся сеткой наведения в глазах Эйдура. Каждый квадрат сетки имел свои данные, рассчитаны для каждого оружия.
Эйдур чувствовал, как уровень нейтрино повышается, щекоча его кожу. Радиация обжигала её. Но это было неважно.
Все они стояли за его спиной. Они требовали возмездия. Каждый из них.
На какой-то момент Эйдур вновь увидел тот сталактит и последующую вспышку. Она обжигала сознание. Она несла страх. Эйдур прогнал его, введя в своё тело, через инъекцию, дозу нейромедиаторов.
В этот раз страх не одержит над ним победу. Эйдур не вправе вновь подвести. Их всех.
В этот раз машины появились ещё ближе. Всего сто тысяч километров.
Но не успели машины оказаться здесь, как мины, заряженные антивеществом, устремились к ним. Яркая вспышка затмила собой все звёзды. Эйдур злобно улыбнулся, глядя на разрастающийся шар, где полсекунды назад ещё были машины. Он уже подумывал начать переход, как поле корабля покрыл энергетический импульс. Из сферы появлялась машина.
Она была одна, и её масса немного превышала половину общей массы двух машин до этого. Каким-то непостижимым образом машины пересобрали себя в попытке выжить и продолжить свою миссию.
Этот выкидыш, образованный от двух уродливых тэволюционных мутантов, имел форму помятого эллипсоида, но Эйдур собственными глазами видел, как тот менялся своего движения к "Несущественному". Небольшая вспышка, жалкая на фоне ослепляющего круга, которой только начала рассеиваться, означала, что машина пришла в движение. Её новорожденные сопла понесли её навстречу к Эйдуру.