Через десять минут над Москвой, Ленинградом и другими советскими городами тоскливо завыли сирены оповещения об атомном нападении. В Московском часовом поясе заканчивался обычный рабочий вторник. Где-то уже трудовой люд спешил добраться до дома, оставив рабочие места, где-то готовился к окончанию трудовых будней. Первые минуты никто ничего не понимал. До людей не доходила мысль, что их спокойной размеренной жизни пришёл конец. К тому же в стране никто не проводил никаких учений по ГО. Большинство жителей не имело представления, где расположены убежища, кто старший по организации эвакуации, и что вообще следует делать. Повезло тем, кто ещё находился на производстве. При крупных предприятиях свои убежища и службы гражданской обороны, поэтому там всё протекало более или менее организованно.
Через пятнадцать минут советское руководство вняло уговорам военных и отдало приказ задействовать все необходимые силы для нанесения ответного удара по территории США. По Европе решили пока не бить, раз оттуда ракеты не летят. В головах даже у военных ещё работал режим мирного времени. Всё должно было измениться через какие-то пятнадцать минут...
В Козельске, Татищеве, Алейске и других пунктах расположения дивизионов стратегических «РС36» как ошпаренные забегали команды подготовки к старту. Две минуты и защитные крышки шахт отъехали, а на раскалённых столбах огня в небо устремились чудовищные порождения человеческого разума. Три сотни ракет, уважительно называемых западными экспертами «Сатана», каждая оснащена десятью мегатонными головками индивидуального наведения. Противостоять им, средств у американцев нет. Так считалось в штабах Советского министерства обороны. Однако у американской стороны было другое мнение. После удачных испытаний противоракеты проведённых в марте этого года, им показалось, что их ракеты-перехватчики наземного базирования расположенные на Аляске могут справиться с массированной атакой советских баллист.
***
Несколькими часами ранее в тот же день, 11 сентября на ранчо Дель Сьель в Калифорнийской резиденции Рейгана шла рутинная работа по подготовке к традиционному обращению к согражданам. Запись должна была быть пробной, но ровно в 9.00 слова президента Рональда вышли в прямой эфир. Как всегда, обращение начаться словами:
«My fellow Americans, I am pleased to announce that today I signed an executive order allowing students belonging to religious groups to begin enjoying a right they have not had for too long — the freedom to gather in public secondary schools during after-school hours, as students participating in other groups are allowed[4]». Ничего необычного, всё в рамках борьбы за второй президентский срок. Никто не ожидал каких-то сенсаций.
Однако у присутствующих при записи внезапно по спине пробежал могильный холод, когда они услышали от пожилого улыбчивого мужчины с отвисшими брылями и старческим нездоровым цветом лица следующий пассаж:
My fellow Americans, I am pleased to inform you today that I have signed a decree outlawing Russia for all time! The bombing will begin in five minutes[5].
– Мистер президент, – тут же вскричал импульсивный режиссёр звукозаписи. – Ведь это война!
– Да, мой друг, – оскалил зубы в подобие улыбки Рейган. – Это война. И я уверен, что мы сегодня избавим наш мир от порабощения безбожной империей зла.
Накануне, после продолжительных препирательств ему удалось убедить старину Кэпа[6] в необходимости этого удара. Тот никак не хотел понять, что «дядя Сэм» уже непоправимо опоздал. Что всё уже висит на волоске. Что у русских появилось совершенно новое чудо-оружие. Уайнбергер сам принёс президенту доклад военных аналитиков по инциденту в северо-западной части России. И сам же уверял президента, что ничего страшного в этом не видит. Наблюдатели из Норвежского центра в Гарден-Муэне засекли четыре дня назад нечто просто не укладывающееся в голове. Огромное светящееся зелёное нечто. Большевики опять изобрели что-то монструозное, чтобы уничтожить свободный мир, демократию и любимую Америку.
После того, как до президента довели информацию об увольнении главы генштаба русских со странной ирландской фамилией О’Гаркофф[7] и назначение на этот пост маршала Ахромеева, известного сторонника жёсткой линии в отношении США, в голове Рональда Уильямса Рейгана всё сложилось. Он понял, что промедление – смерти подобно. И если бой неминуем, то надо бить первым.
Сегодня он просто оповестил общественность о принятом ещё ночью решении. Приказ отдан ещё на рассвете, а в девять часов утра «Минитмены» стартовали. Ракеты на АПЛ решено временно придержать, чтобы в случае обнаружения очагов сопротивления закрыть русский вопрос окончательно.