– Господа! – отвлёк собравшихся от беседы голос Петера Мозеса, – мне кажется к нам гости.
Он перегнулся через борт к каноэ, управляемому чёрным круглым человечком в лимонной футболке. Футболку украшала надпись белыми буквами «Welcome to Papua» на фоне чёрно-красного флага. Из глубины каноэ раздавался поросячий писк и кудахтанье кур.
– Алоха, Биг! Здорово, что ты сам припёрся, – Крикнул он бригадиру, который сам вызвался снабжать гостей провизией. – Вот только нам твои куры не нужны, но у меня к тебе дело на сто баксов.
– Это, смотря что, – осторожно ответил тот. – Ты Мозес, безусловно, дон уважаемый, но я человек маленький... рыбу-краба-омара из моря таскаю. Ты сначала скажи, что тебе конкретно надо, а я тогда тебе отвечу сто это баксов или я тебе вообще за красивые твои глазки сделаю и цента не возьму.
– Есть в вашей деревне моторная лебёдка? – не стал больше упражняться в словоблудии Мозес. – Достаточно даже не очень мощной, чтобы тонну потянула.
– Есть, конечно, и у каждой семьи. Надо же нам наши проа на берег вытаскивать. Руками то замаешься. Вот у меня старенькая британская «Катерпиллер», но тянет пару тонн легко...
– Мужик! Тебе повезло! – хлопнул Бига по плечу Мозес. – Сдай её нам в аренду, на один день, и получишь сотку.
– Начерта мне ваши бумажки? В нашей деревне и лавки то нету. Сто баксов деньги хорошие, никто не спорит, но лучше в жидком эквиваленте.
– Галлон домашнего рома тебя устроит?
– Два и по рукам! – жадно загорелись глаза Бига, страстно любившего пропустить стаканчик. – И один авансом.
– Так не пойдёт, – ты же забухаешь и забудешь, что обещал. Ищи ветра в море.
– Если захочешь, то найдёшь, – упёрся рогом Биг. – Любого прохожего спросишь, здесь Бига Босса все знают.
– Хорошо! Три галлона. Только после возвращения тебе твоей чудо техники. Точка! – отрезал Мозес, давая понять, что торг на этом завершился. – Если хочешь принять, то греби быстрее за лебёдкой. Если сегодня дело сделаем, то уже вечером получишь награду за труды.
Биг Босс последние слова уже не слышал, он активно заработал веслом, направляя каноэ к берегу. Выпить он, как и все папуасы, был не дурак.
***
Уже через час на берегу, прямо напротив катамарана, с которого странная компания за каким-то дьяволом ныряла в море, затарахтел двигатель старенького трактора, притащившего не менее старую лебёдку. Механизм, похоже, помнил ещё матросов кайзера Вильгельма, но скрипел исправно.
– Придётся к берегу швартоваться, – недовольно проворчал Хохеэрэ. – Боюсь, слишком много народу узнает, что мы тут что-то тянуть собираемся.
– Не бойся, все уже узнали, – рассмеялся Мозес. – Ты же ещё вчера захотел получить запас продовольствия и воды. Биг нам всё доставил. Он, конечно, обещал никому ни слова, но я канака знаю. Что бы они ни обещали, чем бы ни клялись, всё равно разболтают. Да и бес с ним. Мы же не будем светить золотишко. Думаю, что лучше будет даже рассказать часть правды. Например, что мы хотим что-то поднять... Пусть думают, что крейсер. У нас не получится, но все будут довольны.
Он прервал пространные рассуждения, услышав вопли чёрного коротышки с берега. Мозес в ответ помахал рукой, и хлопнул по плечу Хохеэрэ.
– Давай, твоё величество, поднимай якорь, и к берегу. Лебёдка с берега тянуть не сможет. Сейчас погрузим на твоё проа, вернёмся и приступим, наконец, к самому интересному в этой истории. Что-то она подзатянулась, правда, Генри?
– Согласен, дельце и в самом деле что-то застряло, – Генри привычно затянулся неизменной сигарой. – Мне сегодня хорошо бы уже оказаться в Брисбене, но боюсь, что это так и останется...
– Кончай болтать, Генри! Лучше помоги арики, а то он уже смотрит на нас как на будущее жаркое.
Ещё через четверть часа катамаран благополучно причалил к берегу. С криками, кряхтением и руганью лебёдку взгромоздили на топ-бридж и сели перекурить.
– Друзья, можете мне объяснить одну штуку? – обратилась к разлёгшимся на настиле мужчинам Оллиса.
– Смотря какую, ты спрашивай, мы что-нибудь всегда ответим, – ухмыльнулся Генри. – Даже если не знаем, то соврём.
– В чём ценность того золота, которое мы сейчас будем поднимать? Да, это довольно редкий металл, химически устойчивый, но мне кажется его ценность у вас, жителей Земли, преувеличена.
– Вот потому, что преувеличена, как ты, Олли, правильно сказала, оно и ценится, – Мозес уже успел перехватить инициативу, и из пленника превратился почти в равноправного партнёра. – Всё дело в том, что золото легко меняется на любой другой товар. При этом не портится. В то время как никакой другой товар, таким свойством не обладает. Даже доллары, которые подвержены всяким рыночным колебаниям.