— Делай, что говорю, — рявкнул Моррис, беря покойника за плечи. — Или я один должен его нести?
Они были близко от края леса. От укрытия их отделяло десять-двенадцать шагов. Они зашли немного поглубже в лес и на небольшой полянке опустили свою ношу на песчаную почву. Потом постояли рядом, глядя на труп со смешанным чувством скорби и отвращения.
— И что дальше? — спросил шепотом Джон.
— Как что, похороним его, ясное дело! — ответил Моррис и начал лихорадочно рыхлить землю перочинным ножом.
— Так у тебя не получится, — возразил Джон.
— Если не хочешь мне помогать, подлый трус, — прошипел Моррис, — можешь идти к дьяволу!
— Совершенно идиотская затея, — ответствовал Джон, — но называть меня трусом я не позволю, — и с неохотой присоединился к брату.
Грунт был песчаный и сыпучий, но пронизанный корнями близких сосен. Можжевельник колол им руки, а песок, который они доставали из ямки ладонями, был изрядно пропитан кровью. После часа напряженных усилий Морриса, при не слишком усердной помощи Джона, образовалась ямка глубиной не более трех дюймов. Несмотря на это, они без сантиментов запихали туда тело и засыпали песком. Но, хотя потом и прикрыли могилу ветками можжевельника, в одном месте высовывался кончик ноги в начищенном до блеска ботинке. Нервы у обоих братьев были на пределе. Даже для Морриса продолжать это мрачное занятие было свыше сил. Подобно зверятам, братья укрылись в ближайших густых зарослях окружающего леса.
— Больше мы ничего не можем сделать, — сказал Моррис, садясь на землю.
— Может быть, — спросил Джон, — соизволишь, наконец, поделиться со мной, что ты, собственно говоря, задумал?
— Да разрази меня гром, — воскликнул Моррис. — Если ты сам до сих пор не понял, то вряд ли я сумею тебе объяснить.
— Наверняка опять какие-нибудь глупости с тонтиной. Но ведь это бессмысленно. Мы проиграли, вот и все дела.
— Повторяю тебе, дядя Мастерман умер. Я в этом уверен. Какой-то голос мне это подсказывает.
— Хорошо, пусть, но ведь дядя Джозеф тоже умер.
— Он не умрет, пока я так не решу — заявил Моррис.
— Если уж на то пошло, — ответил Джон, — если ты прав, и дядя Мастерман давно мертв, то нам достаточно будет разоблачить Майкла, и тогда вся правда выйдет наружу.
— Похоже, ты считаешь Майкла полным идиотом, — съехидничал Моррис. — Ты что, не понимаешь, что он это мошенничество давно готовил? У него все уже на мази: медсестру, врача, погребальную контору — всех подкупил. И свидетельство о смерти лежит готовенькое, только дату вставить. Как только он учует подходящий момент, дядя Мастерман через два дня скончается, а через неделю его похоронят. Но имей в виду, Джонни, на что способен Майкл, на то способен и я. Если он блефует, то и я сумею блефовать не хуже. Если его отцу придется быть вечно живым, то вечно живым будет и мой дядюшка.
— Но ведь это, наверно, незаконно? — спросил Джон.
— Человек должен когда-нибудь решиться и проявить хоть самую малость моральной смелости, — ответил с достоинством Моррис.
— А если ты ошибаешься, и дядя Мастерман жив и прекрасно себя чувствует? — продолжал сомневаться Джон.
— И в этом случае наша ситуация не ухудшается, — объяснил заговорщик. — Наоборот, улучшается. Когда-нибудь дядя Мастерман все же должен умереть; ведь как было — дядя Джозеф жил долго, а умереть мог в любую минуту; теперь же никаких препятствий нет, все в наших руках. Игра, которую я задумал, может продолжаться до конца света.
— Хотелось бы мне знать, как ты это провернешь, — вздохнул Джон. — Известно ведь, что ты портачишь все, за что ни берешься.
— Интересно, что я такого спортачил? — взвился Моррис. — Да у меня лучшая в Лондоне коллекция сигнетов!
— Ага, и еще кожевенная фирма, — в тон ему продолжил брат. — И всем известно, что порядок там, как в балагане.
Моррис продемонстрировал исключительную выдержку, не позволив себе ни взорваться, ни нагрубить в ответ, даже легкого недовольства не высказал.
— Вернемся к делу, которое нам предстоит сейчас уладить, — сказал он, — если нам только удастся перевезти его в Блумсбери, все будет в порядке. Спрячем его в подвале; подвал у нас как будто специально для этого предназначен, а потом останется только найти продажного врача.
— А почему мы не можем оставить его тут? — спросил Джон.
— Мы же не знаем этой местности. А вдруг этот лесок — излюбленное место прогулок для парочек? Надо сейчас думать о настоящих трудностях. Как переправить его в Блумсбери?
Множество предложений было рассмотрено и отброшено. Станция Браундин в расчет, естественно, не принималась, ей суждено было в ближайшее время стать местом всеобщего внимания и пересудов, так что выслать оттуда труп, не привлекая ничьего внимания, не было никакой возможности. Джон несмело предложил добыть бочку из-под пива и отправить покойника в ней, но недостатки этого плана были столь очевидны, что Моррис не стал даже на это предложение отвечать. Столь же неудачной выглядела идея приобретения багажного контейнера, ибо с чего бы это двум пассажирам без багажа вдруг понадобился контейнер? Другое дело, если бы они свежее белье покупали.