Женитьба на Хадидже проложила Мухаммаду дорогу к высшему обществу Мекки и ввела его в религиозно-экономическую систему города. Во всех отношениях он невероятно успешно вел дело своей жены, повышая статус и благосостояние семьи в ту пору, пока он еще не был частью правящей элиты, а принадлежал к той прослойке, которую анахронично можно рассматривать как средний класс. У него даже был раб.
Но, несмотря на успех, Мухаммад чувствовал глубокий внутренний конфликт, вызванный его двойственным статусом в обществе Мекки. С одной стороны, он был прославлен своими щедростью и беспристрастностью, с которыми вел дела. Уже будучи уважаемым и относительно богатым торговцем, он часто отправлялся в уединенное место для «самооправдания» (это языческая практика таханнус, о которой упоминалось в предыдущей главе) в горы, окружавшие долину Мекки, и регулярно раздавал деньги и еду беднякам, следуя религиозному ритуалу благотворительности, связанному с культом Каабы. С другой стороны, он, казалось, остро осознавал свою причастность к религиозно-экономической системе Мекки, которая эксплуатировала незащищенные массы населения для поддержания благосостояния и власти элиты. На протяжении пятнадцати лет он боролся с этим несоответствием между образом жизни и убеждениями и к сорока годам стал глубоко несчастным человеком.
Но однажды ночью в 610 г., когда Мухаммад медитировал на горе Хира во время религиозного уединения, произошла встреча, которая изменила мир.
Он сидел один в пещере, полностью погруженный в процесс медитации. Внезапно невидимая сила сдавила его в объятиях. Он изо всех сил пытался вырваться на свободу, но не мог пошевелиться. Его поглотила тьма. Давление в груди усиливалось до тех пор, пока он не перестал дышать. Он чувствовал, что умирает. Как только он испустил последний вздох, свет и ужасающий голос нахлынули на него «как рассвет».
«Читай!» – скомандовал голос.
«Что я должен читать?» – жадно глотая воздух, произнес Мухаммад.
Кто-то невидимый сжал его в объятиях: «Читай!»
«Что я должен читать?» – вновь спросил Мухаммад сдавленным голосом.
Снова неведомая сила крепко сдавила его, и голос повторил свою команду. Наконец, в тот момент, когда Мухаммад больше не мог вынести этой железной хватки, давление в его груди прекратилось, и в тишине, поглотившей пещеру, он почувствовал, что слова отпечатались в его сердце:
Это была «неопалимая купина» Мухаммада: момент, когда он перестал быть дельцом из Мекки, переживающим о бедствиях общества, и превратился в того, кого в авраамической традиции называют пророком. Тем не менее, как и его великие предшественники – пророки Авраам, Моисей, Давид и Иисус, – Мухаммад представлял собой нечто большее.
Ислам проповедует постоянное самооткровение Бога от Адама до всех пророков, когда-либо существовавших во всех религиях. Эти пророки называются на арабском наби, и они были избраны для того, чтобы передать божественное послание человечеству. Но иногда наби несут и бремя передачи священных текстов: Моисей явил миру Тору, Давид составил псалмы, проповеди Иисуса вдохновили на создание Евангелий. Такой человек больше чем просто пророк, он – посланник Божий, расул. Таким образом Мухаммад, торговец из Мекки, который на протяжении последующих 23 лет будет декламировать текст Корана (буквально – «чтение вслух»), станет отныне известен как Расул Аллах – «Посланник Аллаха».
Сложно поведать, каким был первый опыт откровения для Мухаммада. Источники весьма неопределенны, размыты, а порой и противоречат друг другу. Ибн Хишам отмечает, что Мухаммад спал, когда на него снизошло откровение будто сон, в то время как ат-Табари утверждает, что пророк стоял, когда сила откровения повалила его на колени, его плечи затряслись, и он предпринял попытку отползти. Команда (икра), которую Мухаммад слышал в пещере, отчетливо понимается в биографии ат-Табари как «декламация», хотя в труде Ибн Хишама совершенно очевидно другое значение – «чтение». На самом деле, согласно одному из преданий Ибн Хишама, первые строки были написаны на волшебной парче, размещенной перед Мухаммадом для чтения.