Она прошла в кухню и через секунду там появилась Тори. Очаровательная блондинка была одета в просторную футболку и обтягивающие штаны, ее волосы были все еще мокрые после душа.
– Доброе утро, – пробормотала Тэйлор. – Я думала, это ты готовишь.
– Эй, у меня отпуск, – сказала Тори с улыбкой, обнимая Тэйлор за талию и входя вместе с ней в кухню.
– Вы вовремя. А то я думала, ты никогда не встанешь, – сказала Джессика, добавляя масло в вафельницу. Девушка нашла этот аппарат несколько месяцев назад, исследуя шкафы кухни Тэйлор, и обнаружила, что вафельница значительно облегчает процесс готовки блинчиков.
– Я было хотела тебя разбудить, но ты храпела так громко, что не услышала бы мой зов, – сказала Джессика темноволосой женщине.
– Я не храплю, – защищаясь, ответила Тэйлор.
– Ну, да, конечно, – засмеялась Джессика.
– Тори, скажи ей, я не храплю, – посмотрела Тэйлор на подругу, ища поддержки.
– Ахм, по правде говоря… храпишь, – извиняющимся тоном проговорила Тори.
– Что? С каких пор? – обиженно воскликнула Тэйлор.
– Ну, раньше я этого не замечала, но услышала, когда мы спали вместе этой ночью, – ответила Тори.
Теперь была очередь Джессики потерять дар речи:
– ЧТО вы делали этой ночью?
– Что? – спросила писательница Джес.
– Ты сказала, что вы обе сегодня спали вместе, – подтвердила свой вопрос Джессика.
– Я не могу поверить, я храплю, и никто даже не потрудился мне об это сказать, – у Тэйлор появилась своя собственная навязчивая идея.
– Милая, не такое уж это большое событие, – ответила Тори.
– Вы спите вместе, и ты думаешь, что это не событие?! – воскликнула Джессика.
– Хорошо, забудьте обе! – Тори повысила голос, чтобы обе женщины ее услышали. – Господи, вы обе всегда так возбуждены перед завтраком? -женщина потерла свои виски.
– Ты, – сказала Тори, тыкая пальцем в Тэйлор. – Мне очень жаль, милая, но за последние пятнадцать лет ты действительно начала, ну, расслабляться больше, глубже дышать.
– Храпеть, – выдохнула Джессика.
– Ты, цыц, – шикнула Тори на дочь.
– Это не раздражает, длинная. Вообще-то это очень мило, – с усмешкой закончила Тори.
– И ты, – Тори указала на Джессику. – Мы заснули на кушетке, когда разговаривали ночью. Мы там просто спали.
Тори развернулась и одобрительно улыбнулась, заметив две кофеварки, одну для чая, вторую для кофе.
– Она отлично потрудилась над тобой, дитя мое, – поддразнила она дочь, наливая себе чаю и протягивая Тэйлор ее кофе.
– Видишь, я говорила тебе, что не храплю, – Тэйлор подтолкнула Джей Ти плечом и зарычала.
– Ага, это она просто из вежливости, – ответила Джессика.
– Осторожней, детка, ты не такая большая и я могу скинуть тебя с этих утесов, – поддразнила Тэйлор.
– Ооох, ты такая грозная. Ты и еще целая армия? – отбила шпильку Джес.
Обе улыбались друг другу, они повернулись к Тори. Садясь за стол, Тэйлор посмотрела на подругу с усмешкой.
– Понятия не имею, где она этого набралась, – невинно сказала художница.
– Могу себе представить, – ответила Тори, качая головой.
– Я вымою, мам, – сказала Джессика, вставая из-за стола и забирая пустую тарелку из рук матери.
– Ну, пока ты тут занимаешься уборкой, детка, я приму горячую ванну. Эта кушетка сотворила черт знает что с моей спиной, – сказала Тэйлор.
– Тори, чем бы ты хотела сегодня заняться, – спросила художница, наливая себе еще кофе.
– В основном, спать, – усмехнулась очаровательная блондинка. – А вообще, я не против была бы посидеть возле пруда.
– Все что пожелаешь, только позови. Джес знает, где что лежит. Не хочу бросать тебя, но мне нужно сделать несколько звонков, чтобы приготовиться к выставке. Джес может подтвердить тебе, что ты не будешь скучать, – Тэйлор улыбнулась подруге, глядя на ее сонные глаза.
– Входи, – ответила Тэйлор на стук в дверь офиса.
– Тэй, – начала Джессика.
– Не в этой жизни, – не глядя сказала Тэйлор. Художница отодвинула органайзер и откинулась в кресле. – Джес, твоя мать открытая и понимающая женщина, я знаю о чем говорю. Просто скажи ей, что ты лесбиянка, это не так страшно.
– У нее будет удар, точно. Или она не захочет даже увидеть Вэл, – проговорила Джес со страхом в голосе.
Вэлери Кэйн, девушка из художественного салона, звонила Джессике по три раза в неделю, пока та не пригласила ее на обед. Девушки были очень серьезны друг с другом в присутствии Тэйлор. Она сказала Джессике, что та не может ходить на свидания, кроме как встречаться в ее доме, пока не истекут шесть месяцев. После этого, она спросит мать, как быть.
Тэйлор гордилась Джессикой за то, что она с самого начала была честна с Валери. Джес сказала ей, почему она здесь в Калифорнии. Девушка была удивлена, что Валерии готова была ждать шесть месяцев и проводить время с ней несмотря ни на что. Тэйлор думала, что это были первые серьезные отношения у Джес.
– Джес, – Тэйлор усмехнулась. – Где ты набралась таких мыслей о матери? Ты должна лучше знать ее. Я скоро уезжаю в Лос-Анджелес в галерею ненадолго, и на целый день оставлю вас с мамой вдвоем, чтобы вы смогли поговорить по душам. Просто будь честной с ней и она тебя не разочарует, ладно?
– Ладно, – подавленно ответила Джей Ти.
Тори закрыла глаза, легкая улыбка блуждала по ее губам. Солнце нежно согревало ее кожу, жара почти не ощущалась рядом с прудом. Ах, Калифорния. Она могла бы привыкнуть к ней.
– Эй, – сказала Джессика, садясь на край пруда рядом с матерью. – Тэйлор уехала в галерею, обещала вернуться к обеду и отвезти нас куда-нибудь проветриться.
– Звучит отлично. Тэйлор всегда знала все лучшие рестораны в Калифорнии, – Тори улыбнулась.
Писательница посмотрела на дочь, сидящую рядом и ласково провела рукой по щеке девушки.
– Я так горжусь тобой, Джес. Тем, как ты смогла взять себя в руки. Я ни одного раза не пожалела, что отправила тебя сюда, особенно когда увидела, как ты изменилась, – слезы побежали из глаз Тори, но она не могла сдержать себя. – Я всегда хотела этого для тебя, Джес. Чтобы ты была здоровой и счастливой. Я не могу выразить, как я за тебя рада.
– Мне нужно сказать тебе одну вещь, мам. Я многое о тебе узнала здесь от Тэйлор.
– Какую вещь? – спросила Тори.
– Мы не говорили об этом. Понимаешь, мы с Тэйлор заключили сообщение, что на все что мы спрашиваем друг у друга, мы должны отвечать честно, – ответила Джес.
– И ты? Я полагаю, говорила правду?
– О, да, – сказала Джес, вспоминая те непростые вещи, которые они успели обсудить за эти пять месяцев.
– И, ты думаешь, я не говорила тебе правду? – задумалась Тори.
– Не то, что ты врала, мам. Мы просто об этом не говорили с тобой. Ты никогда не рассказывала мне, какой ты была в детстве, или когда училась в колледже. Я думаю, что пока Тэйлор не рассказала мне о тебе, я тебя даже и не знала по-настоящему, – мягко проговорила Джессика.
– Может быть, нам стоит начать, быть честными друг с другом.
– Ты уверена, что хочешь этого, мам? Это значит, что мы можем спрашивать друг у друга все, что угодно и в ответ не можем соврать. И не можем избегать предметы, потому что это слишком сложный вопрос.
– Надеюсь ты не спросишь что-нибудь такое, что вгонит меня в краску. Ладно, дерзай! Сказала Тори, уперев руки в бока.
Джессика засмеялась. Она не знала, как начать. Она видела, что мать совсем другая здесь в Калифорнии. И разговор может пойти не так, как планировала Джес.
– Хорошо! – усмехнувшись, сказала Джес. – У тебя правда есть татуировка?
Тори застонала.
– Как она могла?… – проговорила писательница, имея в виду свою старую подругу. Тори покачала головой, усмехаясь, затем спустила с плеча банный халат, обнажая кожу чуть выше груди. Оттуда улыбался Тасманский Дьявол.
Джес продолжала смеяться.
– Так здорово. Ты знаешь, я встречалась с парнем, который ее сделал, – Джессика рассказала, что Кенни стал мультипликатором на большой студии. – Я не могу поверить, что ты никогда не говорила мне о татуировке.