– Почему ты поцеловала меня и сказала, что любишь сегодня? – спросила Тори.
Тэйлор улыбнулась сквозь слезы, скатившиеся по щекам.
– Потому что мама сказала мне то же самое.
Тэйлор пробормотала что-то неразборчивое во сне, переворачиваясь, чтобы обнять рукой Тори. Рука художницы упала на кровать, на пустое место, где раньше лежала Тори. Ощущение пустоты заполнило разум спящей женщины, вытаскивая из ее приятных сновидений.
Мягкий ритмичный щелкающий звук заставил Тэйлор приподняться на одном локте, ее глаза пытались привыкнуть к тусклому свету. В замешательстве, она наконец сфокусировалась на маленькой фигурке блондинки, сидящей по-турецки на другом конце огромной кровати. Ее пальцы порхали по клавиатуре компьютера на коленях. Взъерошенные волосы почти закрывали очки на ее носу, которые отражали свет монитора. На ней была надета только белая рубашка Тэйлор.
– Тори?
– Все хорошо, любовь моя. Я просто хотела записать кое-какие мысли. Ты ведь не возражаешь? – пальцы Тори замерли над клавиатурой.
Тэйлор сонно улыбнулась, довольная, что муза писательницы вернулась.
– Нет, а ты не возражаешь, если я вернусь ко сну? – художница не дожидаясь ответа перевернулась на живот и вытянула свое длинное обнаженное тело под шелковыми простынями. Она прислонила пару подушек к спинке кровати. – Садись сюда, а то утром у тебя будет болеть спина.
Тори переместилась, на место, указанное Тэйлор и наклонилась, чтобы поцеловать в щеку уже спящую женщину. Тэйлор подсознательно прижималась ближе к писательнице, слыша сквозь сон мерное щелканье клавиатуры. Темноволосая женщина улыбнулась во сне этому уютному звуку, звуку, который в течение последующих лет будет означать для нее ощущение уюта и тепла.
– Привет, – Джессика оторвалась от кроссворда, который она разгадывала, сидя за кухонным столом.
– Привет, – пробормотала Тэйлор, замечая, как сильно Джес похожа на мать в этих новых очках.
– Ты встретила бога прошлой ночью? – серьезно спросила Джессика.
– А? – озадаченно спросила Тэйлор.
Джес с трудом могла сдерживать строгое лицо.
– Я просто слышала, что ты так часто звала его прошлой ночью. Ты ударилась в религию, или что? – девушка готова была расхохотаться.
Тэйлор знала, что ее лицо залилось краской, но ничего не могла с этим поделать. Она была приперта к стенке, и теперь ей придется выносить шпильки, которыми Джей Ти будет еще долго подкалывать ее. Они с Тори, конечно, слышали, что Джей Ти вернулась вовремя прошлой ночью, и они заперли дверь их спальни, и постарались вести себя как можно тише.
Тэйлор ухмыльнулась девушке.
– Смейся, смейся, детка. Ты можешь дразнить меня сколько тебе влезет, но я не хочу, чтобы ты подкалывала мать подобным образом.
– Подкалывала мать? – спросила Тори все еще не проснувшимся голосом. Она вошла и направилась к кофеварке, в которой обычно заваривали кофе, налила чашку себе и художнице, которая стояла, прислонившись к разделочному столу.
Она вручила кружку Тэйлор и, как будто это было в порядке вещей, нежно чмокнула ее в губы. Тэйлор улыбнулась и отозвалась на поцелуй.
– Доброе утро, – усмехнулась Тори.
– Доброе, – ответила Тэйлор, целуя ее в лоб.
– И тебе доброе утро, – Тори подошла сзади к дочери и поцеловала ее в макушку.
– Что? – сказала Тори в сторону дочери. – Думала, я буду выглядеть забавно этим утром?
Джессика чуть не выплюнула на стол чай, который в этот момент был у нее во рту, из груди Тэйлор вырвался хриплый несдержанный смех, которого раньше Джей Ти не слышала.
– Думаю, она не ожидала такого от меня, – подмигивая сказала Тори и направилась в спальню принять душ.
– Кто была эта женщина? – спросила Джес художницу.
– Тори Грэй, насколько я знаю. Думаю, тебе пора привыкнуть видеть ее, детка, – сказала Тэйлор с усмешкой, оставляя нетронутым ее кофе, и отправляясь в сторону, где скрылась Тори.
Дверь в гостевую комнату была открыта. Тори развешивала на вешалке чистую одежду. Тэйлор вошла в комнату, тихо подошла со спины к женщине, обняла ее и легко поцеловала в шею.
– Я люблю тебя, – проговорила Тэйлор.
– Мммм, мне нравится это слышать, – ответила Тори, ее рука поднялась, чтобы коснуться темных локонов Тэйлор. – Я тоже люблю тебя.
– Ты перенесешь свои вещи в мою комнату? – спросила Тэйлор, затаив дыхание.
– Ты уверена, что хочешь этого? – Тори повернулась.
– Абсолютно, – ответила Тэйлор, подтверждая свои слова поцелуем. – Я собираюсь принять душ, не хочешь присоединиться?
– С Джес в другой комнате? Ты думаешь, мы можем?
Тэйлор усмехнулась, целуя кожу на шее Тори.
– Ты думаешь, она могла слышать что-то, чего она не делала прошлой ночью?
– Ты не знаешь… – Блондинка ответила, подняв бровь. – Наверняка ты не знаешь.
– Ты спишь? – прошептала Джес.
– А хммм, – Тори тряхнула головой, открывая глаза. Женщина сидела, свернувшись в кресле в гостиной, она заснула в другом конце дома, удалившись от всех звуков, главным образом от авторезака Тэйлор.
– Мы можем немного поговорить?
– Конечно, что случилось?
– Я, ахм… Я вот тут подумала… – Джессика замолчала и посмотрела в глаза матери. Они с Тэйлор определенно были вместе, но что если они захотят вернуться жить в Чикаго?
– Ты хочешь остаться здесь в Калифорнии, – ее мать ответила на незаданный вопрос.
– Ты же знаешь, как я ненавижу, когда ты так делаешь? – улыбнулась ее дочь.
– Как только ты родилась, ты получила власть и над ней тоже, – хихикнула Тори.
– Не думаю, что я готова идти туда, – ответила Джессика со строгим взглядом. – Сейчас это должно сработать. В смысле, ты и Тэйлор вместе, и мы все могли бы жить здесь, правильно?
– Только одна проблема, милая, Тэйлор не просила меня жить здесь.
– Ну, она наверное просто думает, что это подразумевается.
– Но все же, Джес, девушки любят, когда их упрашивают, – ответила Тори.
Джессика думала, что эти две женщины должны жить вместе долго и счастливо, после всего, что они пережили. «Черт возьми, если они не сделают это сами, то это сделаю я», – сказала она себе.
– А что ты хочешь делать здесь, Джес, чего ты не можешь делать в Чикаго?
– Я хочу пойти в университет Калифорнии, здесь в Ирвине. Я буду изучать искусство. Я знаю, что быть хорошей нечто новое для меня, но я постараюсь, буду даже работать, чтобы помочь с оплатой.
– Ты знаешь, что деньги – это не проблема, Джес. Я бы послала тебя на луну, если бы тебе понадобилось, но ты еще так мало времени в программе, и я волнуюсь, что будет с тобой, если меня или Тэйлор не окажется рядом, а ты столкнешься с новыми искушениями.
– Я знаю, и мысли об этом тоже меня пугают, но я не могу оставаться всю жизнь в коконе, где нет ни наркотиков, ни алкоголя вокруг.
Тори уже знала, что ее ответ будет да. Она была просто взволнована, что ее дочь превратила любовь к искусству в надежду на будущее. «Если я соглашусь, я бы хотела, чтобы ты жила здесь первый год, а не в студенческом городке, и, конечно же, не в Женском обществе, – сказала она с кривой усмешкой.
– Джес, тебя будет беспокоить, если я буду работать в Университете? В смысле, не для того, чтобы тебя контролировать… Мне предложили место в Английском отделе, – сказала Тори дочери.
– Мама, это так здорово. Это совсем не будет меня беспокоить, мне это очень даже нравится, – с энтузиазмом сказала Джес. Вдруг ее брови нахмурились. – Ты же не прекратишь писать, да?
– У меня были с этим проблемы, раньше такого не случалось. Это может показаться странным, но я думаю, что все вернулось на свое место.
– Может, потому что ты и Тэйлор…
– Возможно, – Тори ответила на незаданный вопрос дочери.
– Я надеюсь, ты не бросишь все, мам. Ты такая хорошая писательница, те вещи, о которых ты рассказываешь в книгах… – Джес замолчала и посмотрела матери в глаза. – Я прочитала твои книги, пока была здесь, – застенчиво добавила она. – Мне так жаль, что я не читала их раньше.