Милла проснулась и пробормотала:
- Что?
- Тру - мой сводный брат.
Милла резко выпрямилась и села:
- Что???
- Вернись назад, - сказал Диас, притянув ее к своему плечу.
- И никто из вас не собирается заявлять о родстве, не так ли? - заметила она с сарказмом.
- Он ненавидит меня всеми фибрами души, собственно, как и я его. Вот и все родство.
- Значит, он знал, кто ты и как тебя найти, когда я впервые спросила!
- Нет. Он никогда не знал, как меня найти.
Ничего себе. И они действительно были родственниками?
- Полагаю, у вас общая мать.
- Была. Она умерла. Но это так. Кажется, ему было пять, когда мать бросила его и мужа, и отправилась с моим отцом в Мексику. Потом родился я, она также бросила моего отца и нашла себе другого парня.
- Однако тебя она взяла с собой, когда ушла.
- На некоторое время, пока мне не исполнилось десять. Затем отправила меня жить к отцу. Я сомневаюсь, что они вообще когда-либо были женаты, а теперь, когда я думаю об этом, полагаю - если отец Тру не расторг брак с нею прежде, чем я родился, Галлахер, вероятно, моя настоящая фамилия. - В его словах едва улавливался интерес к этому предположению, и Милла знала, что он никогда не попытается найти этому юридическое подтверждение.
- Почему он тебя ненавидит? Вы были знакомы?
- Мы встречались, - коротко подтвердил Диас. – Что до ненависти… Мать бросила его из-за моего отца. Когда та же участь постигла и нас, то меня, в отличии от Тру, она забрала с собой. Давнее чувство обиды, наверное. К тому же, я наполовину мексиканец. Он ненавидит мексиканцев, всех до единого.
Милла никогда не замечала у Тру каких-либо предрассудков, но он, видимо, скрывал это, так ведь? Особенно в Эль-Пасо. Намереваясь достичь максимально возможных высот, было бы глупо с его стороны оскорблять людей, которые могли в этом помочь.
- И что теперь? Разве тебе не стоит рассказать тому, с кем ты там контактируешь, - Милла взмахнула рукой как бы изображая вселенную, - о Сюзане и Тру?
- Я так и сделал, как только поговорил с Энрике Гереро. За ними будут следить, чтобы убедиться, что они не попытаются покинуть страну. Что касается поиска неопровержимых доказательств, я оставляю это другим. У них есть криминальные лаборатории, судебные эксперты. Обычно я просто нахожу людей и не привлекаюсь к расследованию преступления.
Милла была подавлена. Возможно слишком насмотрелась криминальных фильмов, но ей хотелось увидеть громкое разоблачение, с захватом и признанием вины, увидеть Тру, которого уводят в наручниках. При таком исходе событий, она даже не задала бы ему вопрос, которые ее мучил:
«Почему?»
Теперь она не сможет оказаться рядом с ним, и не наброситься на него, и, вероятно ей лучше сейчас избегать встреч с ним.
Ей было наплевать на его признание и на тщательный поиск улик. Она хотела, чтобы он закончил так же, как Павин. Милла жаждала, чтобы он страдал, как страдала она. Интересно, что говорят о ней, как о человеке, которого не мучает совесть из-за Павина, а совесть определенно ее не мучила. Она рада, что он мертв. И рада, что приложила к этому руку.
- Завтра я попытаюсь найти эту женщину в Нью-Мексико, - она сменила тему - нельзя было сейчас сосредотачиваться на Тру. Ее работа еще не завершена. – Это следующее связующее звено. Она знает, какие свидетельства о рождении подделаны.
- Документы об усыновлении обычно строго конфиденциальны. Держу пари, что свидетельства о рождении тоже. Это тупик.
Милла покачала головой.
– Я не смирюсь. Я до сих пор не нашла сына, поэтому должна продолжать попытки. Найти людей, которые его похитили, было всего лишь частью, ничтожной частью того, что нужно сделать.
Диас молча лег, поглаживая ее обнаженную спину. Миллу окутали его аромат и тепло, стало спокойнее на время этого короткого затишья перед тем, когда снова придется броситься, в бесконечную, как ей казалось, борьбу. Она плотнее прижалась к нему, чувствуя, что опять засыпает, и в этот раз он ей не мешал. Когда она проснулась, его не было. Сев на кровати, в замешательстве Милла уставилась на пустое место. Он ушел. Он не просто спустился вниз приготовить кофе, или пошел в ванну, Милла понимала, что в квартире, кроме нее, никого нет.
Она осмотрелась в поисках какой-нибудь записки, но, конечно же, ничего не нашла. Мягко говоря, его манера общения была грубовата. Еще бы! С ним можно было нормально общаться только, когда это требовалось ему, что бывало редко. Попытка позвонить на сотовый закончилась раздражающими словами: вне зоны доступа. Значит, ему даже не активировали эту проклятую штуку. Милла зарычала от разочарования.
Размышляя о сотовом, она вспомнила, что ее телефон тоже не работает. Надо было решить эту проблему до поездки в Нью-Мехико. Поставив кофе вариться, Милла достала атлас, чтобы определить город, в котором, по словам Павина, подделывают свидетельства. Он располагался как раз так, чтобы добраться от Эль-Пасо было нелегко. Один взгляд на часы и стало понятно - кассы еще закрыты. Учитывая расписание авиарейсов, вероятно на машине будет быстрее. «Быстрее» - понятие относительное, конечно. В идеале она сможет доехать не раньше, чем поздним вечером. Но даже если бы Милла выбрала самолет, пришлось бы лететь или в Розуэлл, затем нанять машину и поехать на сервер, или в Альбукерке, а потом - на восток.
Но она ждала десять лет. И если она не найдет ее сегодня, то найдет завтра.
Когда она наконец добралась до места назначения, все произошло, как и предполагалось. Кассы открылись, и стало понятно, что в нужное время никаких прямых рейсов в Альбукерке или Розуэлл нет. Ну, конечно же. Ближайший доступный рейс поздно вечером. Пришлось бы или переночевать в Альбукерке и рано встать следующим утром, или поехать в ночь по неизвестной местности, к тому же Милла не знала, есть ли вообще в этом маленьком городишке мотель, где можно остановиться.
Может, есть смысл забыть о самолете и рвануть на машине. Это будет долгий путь, но все же его можно преодолеть за один день, если начать путешествие пораньше. Учитывая то, во сколько она смогла бы сегодня выехать, то в Розуэлл едва ли успела бы до того как стемнеет, но там можно переночевать, а утром закончить путешествие. Все просто.
Рип позвонил, когда она собирала вещи.
- Ты в порядке? - его голос звучал подавленно.
- Да. - Милла была в порядке: ей не приснились кошмары, ей вообще ничего не снилось с последнее время. - А ты?
- Выжат как лимон. Не могу поверить, что случившееся прошлой ночью - правда. Есть ли…будут ли какие-то последствия?
Рип считал себя соучастником преступления. Но Милла была согласна с Диасом - это было исполнением приговора. Учитывая работу Диаса, когда приходилось совершать вещи и посерьезнее, чем в прошлую ночь, вероятно, не придется даже давать показания. Милла вообще сомневалась, что это дело будет расследоваться.
- Нет, я так не думаю. Ты в безопасности.
Милла бы рассказала больше, но прекрасно знала, каким боком может вылезти подобный телефонный разговор. Рип тоже осторожничал. На примере Сюзанны он знал, что чрезмерная болтливость может стать большой ошибкой.
- Я переночевал в отеле, попросил своего коллегу подменить меня сегодня. Хорошо, что у меня ненапряженный график, да? Я не могу появиться в больнице - она, наверное, попыталась бы вычислить меня там, так как я не появлялся дома прошлой ночью. Я сейчас не могу общаться с ней. Может завтра.
Бедный Рип. Его жизнь расколота на части - двадцатилетний брак был разрушен, а мировоззрение перевернулось с ног на голову.
Решение возникло быстро. Если никто из Искателей не сможет сопровождать ее сегодня (она понятия не имела, вернулся ли кто-нибудь вчерашней ночью или этим утром), она попросит Рипа. Так он сбежит от Сюзанны, и у него будет время успокоиться. Хотя после прошлой ночи, он, вероятно, отказался бы куда-то снова ехать с Миллой, но в данном случае она бы его не осуждала.
Хотя она предпочла бы компанию кого-то из Искателей, потому прежде, чем спросит Рипа, хотела проверить обстановку.