Без промедления они выдвинулись из дома и уже через полчаса выбрались из подземки у Саграды Фамилии. Час стоял поздний, и узкая площадка перед церковью уже не кишела людьми, как в первый раз, когда Дэйв её увидел, а сама церковь подсвечивалась мистическим зелёным светом. Дэйв застыл на пару секунд, запрокинув голову, и любуясь ажурным фасадом и башнями, а потом поспешил за уже удаляющимися Перрой и Айтором.
До сих пор у Дэйва не укладывалось в голове, что Перра и Айтор просто ходят повсюду и не глазеют по сторонам. Естественно, они прожили в этом городе много лет, а за такое время любое место успеет приесться, и всё же Дэйв не мог про себя этому не удивляться.
В паб они пришли раньше остальных ребят, с которыми договаривались здесь встретиться. Так уж вышло, что Перра был очень любознательным молодым человеком и не упускал случая познакомиться с как можно большим числом иностранцев, приезжающими в его город. Порой Дэйву казалось, он коллекционирует знакомых по национальностям. Сегодня Перра организовал посиделки с пятью или шестью иностранными студентами, с которыми он познакомился то тут то там на разного рода вечеринках и на своём факультете.
А пока никто не пришёл, они заняли большой стол человек на десять и с волчьим аппетитом принялись поглощать вскоре принесённые блюда. Еда в пабе оказалась отменной, и Дэйв почувствовал прилив сил, когда опустошил тарелку, а особенно когда сделал первый глоток Эстрельи Галисии — одно из испанских чудес, как он окрестил про себя это пиво. Оно было способно поднять ему настроение за секунду.
Вскоре подтянулись и остальные студенты. Дэйв потеснился, давая пройти белокурой миниатюрной девушке и устроиться на соседнем стуле. С шумным приходом ребят воздух прямо-таки заискрился энергией молодости. Дэйв пожал руки трём пришедшим парням и расцеловал в щёки на испанский манер остальных двух девушек. От обилия новых имён у Дэйва, как обычно, чуть не закружилась голова, но самое главное он усвоил в первые же пару ознакомительных минут общей беседы.
Напротив них с Айтором сидели двое друзей мексиканцев, представившиеся Кристофером и Ману. Оказалось, оба обучались на том же факультете, что и Дэйв. Ману произвёл на Дэйва впечатление тихого и скромного парня, потому что единственный почти не проронил слова в первые минуты и только улыбался. Кристофер, напротив, не уступал болтливому Перре своим подвешенным языком, и уже взял в оборот Айтора, расспрашивая его о чём-то на испанском. Рядом с ними француз и будущий биолог Винсент пытался охватить всех собравшихся на экране телефона и сделать селфи на память. Винсента, в отличие от симпатичного Ману, природа обделила правильными чертами лица или бросающимся в глаза обаянием. Слева от него просматривала меню невероятной красоты россиянка Ксения. Дэйв, не удержавшись, пропялился на неё какое-то время. Напротив неё Перра уже увлёк в отдельную беседу вторую из пришедших девушек, имя которой Дэйв не расслышал в общей суматохе. От неё исходила такая жизнерадостность, что глаза всех невольно то и дело обращались к ней, особенно парней с соседнего стола.
Так разглядывая всех, Дэйв в итоге оказался отрезанным от общества. Перра всё не замолкал, не давая Дэйву пообщаться с белокурой девушкой, о которой ещё ничего не знал. Он попытался прислушаться к их беседе: на испанском — и Дэйв переключил внимание на русскую красавицу. Ту уже успешно окучивал Винсент, при всей своей непривлекательности легко вызывающий чарующий смех Ксении. Переведя взгляд на мексиканцев, Дэйв попытался применить все усвоенные знания испанского, чтобы понять, о чём они говорят, но получалось с трудом, а точнее не получалось вообще. Видимо, на его лице отразились нечеловеские усилия, и заметивший это Кристофер сжалился и перешёл на английский.
— Откуда ты, Дэйв? — полюбопытствовал он.
— Брансуик, Джорджия.
— Давно здесь?..
В ходе короткой поверхностной беседы Дэйв рассказал мексиканцам базовую информацию о себе, взамен узнав, что оба парня возвращались домой после осеннего семестра.
Снова кто-то позвонил Айтору. Скосив глаза, Дэйв увидел, что это Чель. Айтор устало вздохнул и, бросив взгляд на соседа, сокрушённо покачал головой.
— Что такое? — поинтересовался Кристофер, не особенно смущаясь или задумываясь, что суёт нос не в своё дело.
— Девушки, — обобщённо отозвался Айтор, разведя руками.
Кристофер понимающе хмыкнул и пихнул Ману локтём. Тот, как обычно, улыбнулся. Улыбка у Ману была настолько нежная и одухотворённая, что не оставляла сомнений: девушки перед ним штабелями укладываются.