– То есть?..
– Стать монахом.
Марианна с жалостью на него посмотрела.
– Но ты же еще жизни не видел. Не лучше ли выйти в мир, и, только если он не понравится тебе, уйти в монастырь?
– Ты рассуждаешь так же, как все. Вы думаете, что, для того чтобы понять, как прекрасна чистота, нужно сначала замараться.
– Ну да…
– Но я уже это знаю. Так стоит ли окунаться в грязь?
– Но мирская жизнь… это же не только что-то плохое. В ней много всего!
– И в жизни монаха много всего. – Он мягко посмотрел на Мари. – Давай не будем спорить на эту тему? Поговорим лучше о… – Ник секунду подумал. – О России, твой родине. Какая она, расскажи?
– А что ты о ней знаешь?
Ник задумался. Подперев подбородок кулаком, он закатил глаза. Ждал подсказки от своего Бога? Мари прыснула, представив, как всемогущий Господь, точно старик Хоттабыч из старого, еще черно-белого фильма, шептал ему… только не с портрета, а с небес… ответ на вопрос.
– В России очень холодно, – выдал-таки Николас. – Поэтому все пьют водку.
– Не все. Мой папа, например, почти не употребляет алкоголя. Водку вообще не признает, только иногда коньяком французским балуется. И не так уж у нас холодно. В Сибири, может быть. А в Москве, где я живу, редко морозы тридцатиградусные ударяют.
– Да я пошутил, – рассмеялся Ник. – Я знаком и с вашей историей, и с литературой. Нам дают хорошее образование. Лучше, чем во многих обычных школах. Но мне не сухие факты интересны. Я хочу услышать о ТВОЕЙ родине. Какая она для тебя?
И Марианна начала рассказ. Сначала у нее получалось не очень эмоционально. Так и подмывало сделать экскурс в историю, да и английским она владела не в совершенстве, но, когда она смогла расслабиться немного, речь полилась, и рассказ стал увлекательным и веселым. Ник слушал с удовольствием, улыбался, а иногда похохатывал.
Когда Мари прервалась, чтобы попить, Николас с сожалением произнес:
– Увы, мне пора.
– Уже? – расстроилась Мари.
– Да. Мое свободное время подошло к концу. Да и тебе нужно возвращаться. Мама, наверное, беспокоится…
– Да, – вздохнула она. Мама, естественно, волновалась. А Марианне больше не хотелось наказывать ее своим отсутствием. – Встретимся завтра? Здесь же? Я принесу что-нибудь вкусненького.
– Завтра я не знаю, смогу ли. Но постараюсь.
Они вышли из пещерки и потопали вниз.
– Спой еще что-нибудь, – попросила Мари.
– Что именно?
– Не псалом, а… Не знаю даже… Рок можешь?
– Могу. Но давай я лучше исполню для тебя народную балладу.
– О чем она?
– О двух влюбленных, которым обстоятельства не позволили быть вместе, и они покончили с собой, прыгнув со скалы.
– Грустная, значит, баллада.
– Да. Но очень красивая. Кстати, ее сочинил один из монахов «Черного креста» сто пятьдесят лет назад. Помнишь, старое раздвоенное дерево недалеко от ворот? – Мари кивнула. Туристы на него привязывали ленточки и загадывали желания. – Оно выросло на том месте, где умерли влюбленные.
И Ник запел.
Слов Марианна, естественно, не понимала. Только те, что были созвучные с русскими. Но она знала, о чем баллада, и Николас пел так эмоционально, что она не заметила, как заплакала. К тому моменту, как на ее глазах выступили слезы, они дошли до того места, с которого были видны монастырь и дерево, росшее возле его ворот.
– А что за обстоятельства не позволили им быть вместе? – спросила Мари, когда Николас допел.
– Юноша был монахом. И дал обет безбрачия.
– Так самоубийство же смертный грех, – запальчиво возразила она. – Неужели броситься со скалы лучше, чем нарушить обет?
– Он решил предоставить это на суд Господа. Поэтому явился на него вместе с любимой.
– Ужасная история! – воскликнула Марианна и решительно вытерла слезы. – Не логичная.
– Ты слышала хоть одну логичную балладу? – улыбнулся Николас. – Они все трагические и печальные.
– Сочини другую. Ты можешь, я уверена…
Он ничего на это не ответил. Легонько обнял Марианну и проговорил:
– Нам пора прощаться. Я тут спущусь по тропке.
– До завтра?
Николас кивнул и, помахав ей рукой, спрыгнул с дороги на узкую тропу. Мари проводила его взглядом, а когда увидела, как он скрылся за воротами монастыря, продолжила спуск. В голове ее звучал голос Николаса. А перед глазами стояло его лицо.
«Особенный!» – взвизгнула она мысленно. Радуясь, Марианна всегда издавала подобные звуки. Мама ее за это ругала. Говорила, что они пугают людей – они считают, что где-то режут поросенка. Юные леди должны следить за своим поведением. И Мари научилась себя контролировать. Теперь она взвизгивала только мысленно, как сейчас.