Заговорил Джим. Пальцы ноги Эммы уже коснулись бедра Майкла.
Неожиданно Эмму обдало жаром. Она почувствовала, что краснеет. Дыхание ее стало прерывистым. Эмма постаралась успокоить себя, убеждая, что никакого желания не испытывает. Но сердце ее билось все сильнее и сильнее. На какое-то мгновение Эмма испугалась, что переоценила свои силы, но потом собралась с духом.
Еще несколько движений, и большой палец ее ноги коснулся его плоти. В то же мгновение Майкл сдвинул ноги. Но Эмма сомневалась, что это ему помогло. Ее нога теперь оказалась в ловушке, и положение это было крайне неудобным, особенно для Майкла.
Он покраснел. Эмма отвернулась, чтобы никто не заметил, что она тоже покраснела. Что же ей делать? Она не могла отказаться от задуманного теперь, когда поняла, какое впечатление произвела на свою жертву.
Майкл наконец выпустил ее ногу. Но Эмма только еще крепче прижала ее к твердой мужской плоти. Майкл прямо-таки сгорал от желания.
Эмма поняла, что одержала еще одну победу. Роль соблазнительницы ей явно удавалась.
— Думаю, на этом мы можем завершить нашу встречу, — совершенно неожиданно сказал Майкл.
Джим Коулинг удивленно посмотрел на него, ничего не понимая, остальные участники встречи тоже буквально рты раскрыли от изумления.
Майкл вместе с креслом отодвинулся от стола. Эмма опустила ногу. Майкл продолжал сидеть. Серьезно глядя на своих сотрудников, он еще раз повторил, что закрывает совещание, несмотря на то что они обсудили едва ли четверть запланированных вопросов и он сам еще не выступил с важным заявлением.
— Майкл, когда мы продолжим? — спросил Джим.
— Я сообщу.
Наступило долгое молчание. Эмма сунула ногу в туфлю, делая вид, что занята своими бумагами. Она не решалась поднять глаза, боясь, что покраснеет еще сильнее. Все стали постепенно расходиться.
Когда поднялась Эмма, Майкл остановил ее.
— А вас, мисс Робертс, я прошу остаться.
Эмма судорожно сглотнула и снова опустилась в кресло. Глядя на спокойно выходившую из кабинета Фран, она пожалела, что не решается выйти вместе с ней. Но Майкл был ее боссом, он попросил в присутствии коллег ее остаться. Она попалась.
Дверь за Фран захлопнулась, и Эмма даже вздрогнула. Она торопливо собиралась с мыслями, понимая, что предстоит разговор, который должна вести «новая» Эмма. Усилием воли она заставила себя вновь войти в образ.
— Объясни, пожалуйста, свои действия!
Эмма глубоко вздохнула, медленно выдохнула, подняла голову и посмотрела на Майкла. Его мучило далеко не любопытство.
— Говори же!
Эмма улыбнулась «по-новому» и стала похожа на кошечку, ласковую, но коварную.
— Не собираюсь отвечать. Почему бы тебе самому не разгадать загадку?
Майкл поднялся.
— Хорошо. Попробую. По-моему, ты стараешься досадить мне, Эмма. Зачем столько усердия?
— Что ты имеешь в виду?
— Твою прическу, макияж, этот костюм.
— Господи, да этому костюму лет сто. Я и не помню, когда он у меня появился.
— Лгунья.
— Извини?
— У тебя никогда в жизни не было таких нарядов. До вчерашнего дня. И мне кажется, я знаю, почему сейчас они вдруг появились.
— Так просвети меня!
Майкл приблизился к Эмме, и ей пришлось собрать все мужество, чтобы не отпрянуть от него. Она взглянула на свою туфлю, стараясь вспомнить, какой сильной была всего несколько минут назад. Но, когда Майкл находился так близко и она чувствовала жар его тела, «новая» Эмма уступала место прежней.
Щеки ее горели. Ее охватило то же волнение, которое она испытала во время прошлого уикенда. Майкл разжигал тлевший в ней огонь.
— Мне кажется, ты хочешь, чтобы я увлекся тобою, Эмма Робертс, — сказал он почти шепотом, наклонясь к ней так, что его губы почти коснулись ее уха. — Ты стремишься разжечь во мне желание...
Эмма старалась собраться с мыслями. Рядом с Майклом сделать это было непросто. Ей стало нестерпимо душно. Она почувствовала, как шея ее покрылась испариной. Эмма была почти готова во всем признаться, как вдруг будто услышала голос Маргарет: «Эмма, вспомни, он использовал тебя, чтобы заполучить компанию. Он соблазнил тебя, чтобы ты выдала ему все секреты. Он заставил тебя поверить, что такой мужчина, как он...»
— Не смеши меня, — сказала она. Это снова прорезался голос «новой» Эммы. Он звучал уверенно и гордо, указывая Майклу его место. — Я просто развлекаюсь. Странно, что ты этого не понял. У тебя ведь талант к играм.
— Так, значит, это реванш?
— Реванш — такое некрасивое слово!
— Но очень точное.
— Если ты называешь это реваншем, мне, собственно, все равно.