Крауч попробовал ее подушечками пальцев.
— Похожа на наждачку, — резюмировал он.
Снейп предложил им резко провести бумагой по лезвию меча или секиры, после наблюдая их пораженные лица при виде воспламенившегося клинка.
— Однако мы с вами маги и можем зачаровать оружие, используя лишь свою энергию.
Взяв в руки кинжал, он резко провел им по своей ладони. Барти резко вдохнул носом воздух, однако взгляда никто не отвел. Хлынула кровь, но вместо того, чтобы пролиться на пол, она покрыла все лезвие и стала вытягиваться дальше, превращая кинжал в настоящий меч.
Охотник с нежностью провел по клинку. Королева Аннализа знала много тайн крови, она училась выживать с помощью нее, контролируя каждую клетку своего тела, но Мария… Ее контроль крови вне тела был просто виртуозен.
— Это же Магия крови, — воскликнул Квиррелл, — книг о ней нет даже в Запретной секции. Она ведь очень опасна.
— Верно. Но возможно, настоящая опасность магии крови не в том, что она берет свои силы из жертвы, и не в том, что она заставляет жадных и амбициозных использовать других людей ради усиления своих заклинаний. Возможно, опасность просто в том, что мы её не понимаем, и именно это влечёт за собой катастрофические последствия, даже когда намерения чисты. «Мы рождаемся из крови, воспитываемся кровью, погибаем от крови. Нам надо открыть глаза… Бойся древней крови», — так говорили в Церкви. А теперь замените «кровь» на «магию».
Волшебники задумались. Подобное не приходило им в головы.
«А ведь мастер Виллем говорил так о крови Великих. Может, магию мы получили благодаря им?»
Боги Лордрана тоже владели магией и довольно мощной. Почему? В древних свитках говорилось, что на закате эры Древних Гвин нашёл одну из четырех Великих душ, давшую ему силу Повелителя.
Северус, что в это время шагал по комнате, запнулся.
«А правильно ли был выполнен перевод рукописи? Может, это была не Великая душа, но душа Великого? Тогда это в корне меняет их представление о душах и магии».
Он заметался по комнате, не зная, к кому обратиться за советом, к Королеве или Мародеру. Выбор был сделан моментально.
Бросив товарищам, чтобы те продолжали занятия, Северус залпом опрокинул в себя флакон с зельем и шагнул в Исчезательный шкаф.
* * *
«О Амигдала, за что мне подобное наказание?»
Пейта ненавидели, презирали, несколько раз пытались убить, и если и говорили, то только по делу. Он примерял на себя роли мародера, авантюриста, обманщика и торговца. Но простого собеседника — ни разу.
— Вот только откуда в тумане взялись эти души? — Рейвен, что пытался воспроизвести ход человеческой истории, что вылилось чуть ли не в часовой монолог, опрокинул в себя остатки зеленого рыбного эля и передернулся. Редкостная гадость будто прямиком из Рыбацкой деревни с ее отвратительными жителями.
— Из Нексуса, откуда еще, — фыркнул Пейт.
— Нексус? — Рейвен задумался. — Что это? Никогда не слышал о подобном месте.
— Откуда бы. С тех пор, как туман накрыл Болетарию, все упоминания о нем стерлись. Людишки погибли, зато драконов расплодилось. А они как-то не склонны вести архивы. Бумага слишком легко воспламеняется.
Пейт рассмеялся собственной шутке, однако Найттанд даже не улыбнулся.
— Но ты-то знаешь? Поведай мне, — тот махнул бармену, и перед ним на столе возникла бутылка огневиски. Пейт картинно вздохнул.
— Ну, словоплетом я никогда не был, но раз уж ты так настойчиво просишь…
* * *
— Старейший почувствовал рядом с собой нового могущественного Демона, и вскоре мир погрузится в Глубокий Туман… Ну, а дальше ты и сам знаешь. Боги, люди, нежить то появятся, то исчезнут, и огонь то потухнет, то погаснет — и так по кругу. Так что этот ваш Узурпатор лишь один из ряда ему подобных. Скоро появится новый Избранный и уничтожит их шайку-лейку. Или не скоро, кто знает.
— А Ярнам? — спросил Рейвен.
— А что Ярнам? — пожал плечами Пейт. — Чуть дальше оттуда, чуть ближе сюда. Еще один мир, еще одна песочница Великих. Ничуть не хуже, но и не лучше других, не понимаю, почему ты так рвешься туда назад!
— Я должен, — Рейвен сжал губы в тонкую линию, — должен во всем разобраться: Чума Зверя, пепельная кровь, бледная кровь, Великие. Ведь картина гниет, а значит, и мир разрушается вместе с ней.
— Воу-воу, парень, полегче, — торговец, что до этого расслабленно откинулся на спинку стула, подался вперед. — Ты что-то путаешь! Ярнам никогда не был картиной!
— Почему нет? Я помню рассказы Королевы, как она просила Художницу предоставить несчастным жителям Лондора Убежище от Узурпатора, и Художница с помощью крови дракона нарисовала эту картину.
— Верно, — Мародер кивнул, — я сам был среди тех, кто решил покинуть те негостеприимные края, но Художница никогда не создавала Ярнам.
— Я не понимаю. Объясни!
— Ты требуешь ответы, не научившись задавать вопросы. А ведь правильный вопрос — уже половина ответа. Ну-ну, не смотри на меня таким злым взглядом, мой юный друг. Так уж и быть, сегодня я добрый и сформулирую вопрос тебе: Раз Ярнам — лишь картина, то почему под городом находятся лабиринты, коим тысячи и тысячи лет?
Озадачив Рейвена вопросом, Лоскутик встал и, ободряюще похлопав того по плечу, удалился. Рейвен не стал его останавливать.
Ярнам. Город, что назван в честь последней королевы Птумеру. Изначально у Птумерианцев не было правителя, они были простыми хранителями Лабиринта, гробницы богов. Именно там впервые была найдена Древняя кровь.
Подземелья Птумеру… Огромный пласт истории, что просто невозможен в однослойном мире картины.
Подземелья Чаш… Он принимал их как должное. Просто еще одно место, наполненное чудовищами. Но разве никто не задавался до этого вопросом об их возникновении.
— Я лишилась своих подданных. Ты — единственный, кто выжил. Мы полагали, экспедиция в Подземелья провалилась. Хотя сейчас все это кажется бессмысленным…
Рейвен тряхнул головой. Экспедиция, о которой он ничего не помнил. Он вообще мало что помнил. Первая охота с такими же молодыми Охотниками как он; бал, где он впервые увидел леди Марию с ее дерзкой улыбкой и взглядом, в котором читается превосходство; чудесный вид с моста замка, когда под ним проплывали небольшие лодки рыбаков; огромный лук драконоборца на стене в кабинете его отца. Но…
Он также помнил, как просыпался в лечебнице Йозефки, как шел в Церковь Исцеления. Как искал ответы на вопросы. Как уходил, прогоняемый воплями: «Чужак! Чужак!» Как нашел разрушенный замок…
— Так, так… ты и верно необычный Охотник. Я утомлена этими бессмысленными ночами. Раздели мою участь и отрекись от церкви. Если таково твоё желание… Я прошу тебя принять мою нечистую кровь. Прекрасно. Давай, испей моей крови. Почувствуй, как порочность овладевает тобой и жжет изнутри. Теперь ты тоже Нечистокровный. Ты и я — последние из Нечистокровных…
Рейвен встал, пошатываясь. Хоть сегодня он выпил, но стал пьян не от вина, а от воспоминаний. А память коварна, что кровавая трясина.
— Продолжай охоту на чудовищ и больше не думай о тайнах ночи. Это лучшее из того, что может сделать Охотник.
Ну уж нет. Он больше не позволит себе быть ведомым.
— Лучше не игнорировать прошлое, а извлечь из него урок, — всплыли в голове слова Тобиаса, когда тот сидел на крыльце и, читая газетные хроники, качал головой, — иначе история может повториться.
Северус улыбнулся. Его отец, его нынешний отец, иногда говорил на удивление умные вещи. Так почему бы хоть раз не последовать его совету?
* * *
Северус шел по коридору с обеда на очередную пару, когда в одном из проходов он услышал громкий гогот и чьи-то недовольные возгласы.
«Мародеры, что ли, опять расшумелись? Опять их дурацкие шутки?» — мелькнула в голове мысль, ведь судя по недовольному взгляду и шепоткам впереди идущих ребят с Гриффиндора, что, заглянув в проход, тут же ускорили шаг, так оно и было.
Снейп тоже уже собирался пройти мимо, — с той четверкой полудурков не особо хотелось связываться, но зоркий глаз Охотника зацепил некое несоответствие.