К счастью, Джек оказался дома, когда она позвонила незадолго до этого. Он предложил приехать за ней, но она взяла с него слово, что он не двинется с места. Ей не хотелось, чтобы Крис узнал обо всем. До поры до времени.
– И кто был первым?
– Я заглянула в ваш офис, прежде чем приехать сюда, и столкнулась с Беном.
Она взглянула на часы – половина десятого. Как могло получиться, что уже так поздно? Ей казалось, что она рассталась с Беном не больше часа тому назад.
Джек наполнил бокал «шерри» и поставил его на столик возле дивана. В просторной гостиной его квартиры, которая казалась еще больше из-за почти полного отсутствия мебели, кроме нескольких необходимых предметов, она бы чувствовала себя человеком, попавшим на необитаемый остров, если бы рядом не было Джека.
– Итак, – начал он, усаживаясь рядом и обнимая ее за плечи, – поговорим?
Она рассказала ему все – с начала до конца, включая и то, что доверилась Бену.
Джек откинулся на подушки дивана, и было ясно видно, насколько он поражен неожиданной новостью. Она чувствовала прилив благодарности за то, что он не проявил бестактного ликования по этому поводу, свойственного любому издателю, как совсем недавно повел себя Бен… Но почему он так долго молчит?
Наконец Джек повернулся к ней и мрачным тоном сказал:
– Плевать на эту книгу: для меня главное, как ты это переживешь.
Эти слова были тем, в чем она так нуждалась.
– Ох, Джек… – она сглотнула, пытаясь снять спазм в горле, – со мной все будет в порядке. Я только так…
Она уткнулась ему в руку.
– Сердита?
Грейс взглянула на него и поняла, что он прав. Она и в самом деле злилась, черт возьми. На отца за то, что он обманывал ее. На Нолу за то, что та ждала до сих пор, не говоря ни слова. Это не изменило бы того, что случилось с Недом Эмори, – Грейс точно знала, что его смерть произошла в результате несчастного случая. Но все же, не был ли отец косвенной причиной? Нед не знал, кто был отцом Нолы, но знал наверняка, что не он. Не это ли заставило его направить оружие на Маргарет?
– Как он смог так поступить с нами?! – крикнула она.
– Почему ты думаешь, что он сделал это, чтобы причинить вам боль? – спросил Джек.
– Джек, разве ты не понимаешь? Он лгал нам! У них с Маргарет был ребенок!
– Которого он, может быть, любил больше, чем тебя? В это мгновение Грейс ненавидела Джека. Но ее тут же осенило, что он лишь старается помочь ей разобраться в своих чувствах. Она глубоко вздохнула.
– Может быть. – Что-то в ней повернулось, вызвав горячий прилив боли. – Ох, Джек, а что, если так и было?
– Вполне возможно, – начал он медленно, – что он любил тебя еще сильнее, чем мог бы при обычных обстоятельствах. Я представляю, что когда он смотрел на тебя, то думал не о Ноле, а о том, как ужасно будет, если ты отвернешься от него.
Слезы Грейс потекли потоком, обжигая ей щеки.
– Да, он любил меня – в этом я уверена.
– Вот чего ты действительно не знаешь, так это роли, которую во всех этом играла твоя мать.
Грейс, внезапно вспомнив о предстоящем визите матери, прижала ладонь к губам.
– О, Боже, она же приезжает через две недели!
– Ты хочешь ей обо всем рассказать? Грейс на момент задумалась, потом сказала:
– Придется. Но у меня такое ощущение, что она обо всем этом уже знает, даже если и запрятала глубоко в душе.
– Значит ли это, что ты станешь пересматривать свою книгу?
Выражение лица Джека выдавало лишь намек на чувство надежды, которая в нем тлела.
Грейс положила руку ему на колено, чувствуя себя гораздо более уверенной, чем за протяжении нескольких последних часов.
– Да. И не потому, что это поможет издательству «Кэдогэн», – не пойми меня превратно, поскольку я на самом деле желаю тебе добра, – но ради себя самой. Мне кажется, чего-то всегда недоставало в нашем образцовом семейном портрете. Может быть, именно это в первую очередь и заставило меня приняться за эту книгу.
Грейс встала.
– Пожалуй, мне пора идти. Я сказала Крису, что не задержусь.
– Я тебя подвезу.
– Джек, не стоит…
Он не дал ей договорить, закрыв ее рот поцелуем.
– В жизни должны быть вещи, на которые ты можешь положиться. Я – одна из них.
Могу ли я в самом деле рассчитывать на него? – задумалась Грейс. Если оба – Уин и ее отец, на которых она полагалась и в которых верила, как в апостольские послания, ее предали, то можно ли верить, что Джек не окажется таким же?
Спустя час, когда Грейс готовилась ко сну, она вдруг замерла, не дочистив зубы, захваченная неожиданной мыслью: у меня с Нолой больше общего, чем с Сисси.
Она с удивлением разглядывала свое отражение в зеркале, равнодушно отмечая бледность кожи и темные круги под глазами. В ушах эхом отдавалось одно слово: сестра. Теперь, когда ощущение шока начало притупляться, ее стала занимать мысль о том, каково иметь такую сестру, как Нола.
Станут ли они друзьями? Наступит ли такой день, когда она сможет поверять Ноле свои тайны и мысли, как ей всегда хотелось открыться Сисси?
"Не знаю, зачем тебе растрачивать свое время с человеком, который намного старше тебя, когда ты смогла бы вернуть Уина одним щелчком пальцев". Грейс почти наяву слышала высокомерный ответ Сисси. Да, так и только так и ответила бы Сисси, случись Грейс рассказать ей о Джеке.
С другой стороны, она могла представить себе, как Нола на это улыбнулась бы своей усталой улыбкой и сказала бы что-то вроде: "Любовь не всегда входит в распахнутую дверь с улыбкой на лице – иногда ее приходится брать там, где сможешь".
В отличие от Сисси, Нола – а Грейс это чувствовала наверняка – не стала бы критиковать сестру, чтобы почувствовать себя лучше. Какими бы ни были причины ее нервозности или ревности, Нола разбиралась с ними прямо и раз и навсегда. А как мать-одиночка она должна была привыкнуть все делать сама и по-своему. "Как и я".
Она подумала, что неплохо бы поближе узнать девочек Нолы, и обнаружила, что от этой мысли на душе потеплело. Она, пожалуй, никогда толком и не знала сыновей Сисси, а еще меньше чувствовала с ними родственную близость. Единственный раз, когда Сисси с семьей приехала в Нью-Йорк повидать ее, еще в ту пору, когда она была замужем за Уином, Бо и Билли чуть не разнесли ее квартиру. А когда она их отругала, то Сисси возмутилась, будто Грейс высекла их ремнем (что, кстати, как позже решила Грейс, было совсем неплохо).
Дэни и Таша, с другой стороны, казались такими милыми девочками. Как было бы хорошо поводить их по тем местам, куда они, бывало, ездили вместе с Крисом, – до того, как он объявил мораторий на все эти "детские затеи" – в Детский музей, в зоопарк. А как отнесутся дочери Нолы к тете, упавшей с небес?
А Крис? Как он станет реагировать на знакомство с новой ветвью семьи? Неужели отстранится от Нолы так же, как и от Джека?
Слишком много вопросов. Мысли Грейс кружились. Ей было ясно одно: рассказ Нолы не просто эпилог к отношениям их родителей, это начало новых отношений между Нолой и Грейс.
12
– Мне бы страшно не хотелось потерять эту книгу. Отец, она могла бы стать событием. Вначале я думал, что это просто слухи, но сейчас подтверждается, что продюсеры из «Парамаунт» и "Фокс"[25] делают свои предложения. Все агенты только и говорят об этой книге.
Сидя напротив отца у его письменного стола, беспорядочно заставленного фотографиями в рамках, в числе которых был и его собственный портрет – круглолицый мальчик, – который он ненавидел, Бен вертелся как на угольях. Приготовленный им перечень книг отчаянно нуждался в поддержке – на случай, если все его победы и обеды не смогут удержать Роджера Янга. Однако, видя задумчивое выражение лица Джека, сидящего откинувшись назад в своем похожем на трон качающемся кресле викторианской эпохи, Бен понял, что отец, как обычно, хочет заставить его попотеть… А в конечном итоге может сказать и «нет». Ну и черт с ним!
Бен чувствовал, как тело начинает гореть. Он знал, что стоит стащить пиджак и закатать рукава рубашки, как он увидит сыпь на внутренней стороне предплечий.