Кантрелл заставил Грэн пообещать, что она даст ему знать, если Феболды будут в нем нуждаться, и уехал, оставив подарок для Элвин. Это был экземпляр той же книги, которую она послала ему по почте и которую он, видимо, еще не получил.
Грэн все-таки добилась своего, перехватив Элвин на кухне.
— Не знаю, что за червь тебя в последнее время гложет, девочка, но я здесь, чтобы сказать тебе: ты не имеешь права заставлять нас всех быть несчастными. Ребята впервые за много лет решили устроить настоящее Рождество, потому что у них появилась ты, ради которой они все это и делают. И советую тебе забыть о своих страданиях. Парни не заслуживают наигранного смеха, которым ты их потчуешь!
Элвин, которая до сих пор была убеждена, что ей ловко удается скрывать свое уныние от окружающих, бросилась к Грэн в порыве раскаяния.
— Спасибо, я перестану быть эгоисткой! — Поспешно выскользнув из объятий кухарки, она выскочила из кухонного домика.
Лесорубы отметили, что их подарок пришелся ко двору. Цыганочка, похоже, была от него без ума. Она постоянно крутила пластинки, а в перерывах включала радио. На самом деле Элвин находила облегчение в музыке, возводя ее, как стену, между собой и Грэн, так и норовившей завести разговор о Сьюзи. Однажды кухарке все-таки удалось произнести несколько слов о ней: «Зимой свадьба. Сьюзи хочет отпраздновать ее до того, как дела на новом заводе наберут обороты». И тут грянул вагнеровский «Полет валькирий».
Когда лесорубы вернулись воскресным вечером в лагерь из Эпплгейта, они говорили о том, что теперь обсуждали все горожане: в этом году «Три Ф» имеет успех и хитроумно использует благоприятные обстоятельства, в отличие от остальных. Выше, на склонах Рог, все лагеря были закрыты со Дня благодарения. Элвин, однако, понимала, что рано или поздно работы придется свернуть — в начале зимы они как-то выкрутились, но с мертвым сезоном не поспоришь. Однако выход нашелся. Грэн и бригада остались в лагере. Нэт сказал им, что займет всех на строительстве нового завода, и попросил Элвин вести записи, пока ее отец не приступит к своим обязанностям. И она тогда согласилась с радостью, поскольку не могла себе представить, что вообще ничего не будет делать. Но теперь девушка уже не была так уверена, что ей хочется этого.
— Похоже, скоро зарядят дожди, — заметил Денни как-то утром, остановившись между рейсами выпить кофе. — Надо побыстрее убрать все со склада.
Он и другие водители согласились поработать в выходные, если на заводе в эти дни организуют приемку груза.
Дождь начался в четверг, по-деловому. Грэн, выглянув в окно, покачала головой.
— Хороший орегонский ливень, — сообщила она. — Это надолго.
Зоуи пришел сказать, что они прекратили валить лес и собираются поднять оборудование повыше, на всякий случай. Элвин неохотно, но согласилась. Арендованный трактор она отпустила еще неделю назад, как и приходящую бригаду, и продолжала работать только со своими людьми и грузовиками.
В субботу утром девушка стояла на пороге кухни и печально смотрела на потоп снаружи.
— Грэн, неужели дождь не остановится даже для короткой передышки?
Не помню, чтобы я когда-нибудь видела такой ливень, — покачала головой кухарка. — Уж очень сильный.
С утра они успели отправить четыре груза, но когда пятый был уже в кузове, водитель тяжело вздохнул:
— Слишком поздно. Становится темно, и ехать в такой дождь опасно. Не хочу, чтобы меня накрыл оползень по дороге вниз. Да и вы, мисс Элвин, вряд ли обрадуетесь, потеряв грузовик.
Зоуи и двое парней, оставшихся помочь с погрузкой, поддержали его и все вместе уехали в город на автомобиле водителя.
Элвин, Грэн и Джаггер сидели в домике, когда услышали шум мотора за окном. Стук в дверь — и вошел Нэт Кантрелл.
— У вас тут уютно, — произнес он, и свет тут же погас.
— Это ты сделал? — в шутку накинулась на него Грэн, и все рассмеялись.
— Я привез вам рождественские свечи! Остановился в Эпплгейте у магазина и увидел толпу народу, запасающуюся ими. Так, подождите, сейчас достану спички… Есть что-нибудь в качестве подсвечника?
У Элвин оказались два — школьные подарки. Она принесла их и поставила на стол, стараясь не смотреть на Нэта, когда тот зажигал свечи, но вдруг обнаружила, что он сам пристально смотрит на нее сквозь красноватое пламя.
— Заезжал к Сьюзи? — полюбопытствовала Грэн, жадная до сплетен.
— Нет, не заезжал. Она в дождливую пору всегда перебирается куда-нибудь подальше от побережья.
Грэн принесла кофейник и кекс. Нэт сказал, что воспользуется на короткое время их гостеприимством, а затем отправится в путь.
— Не могу вспомнить, закрыл ли я окна на северной стороне дома, и еще мне нужно заскочить в Медфорд. Вернусь позавтракать с вами, а пока мне нужно ехать.
И все же он помедлил у двери, как будто не желая покидать уютную теплую комнатку и, подумалось Элвин, приятную компанию. Когда Нэт открыл дверь, девушка вздрогнула — было что-то угрожающее в неистовстве ливня.
— Пожалуйста, не уходи. — Она была удивлена, услышав свой собственный голос. Нэт закрыл дверь, чтобы лучше расслышать слова. — Мы даже не сможем узнать, доехал ли ты туда. Оставайся.
— В спальном бараке полно свободного места, — с жаром поддержал ее Джаггер. — В любом случае, вред твоему дому уже нанесен, так что хуже не будет.
Грэн тоже внесла свою лепту:
— Сынок, мы хотели бы иметь тебя под рукой здесь в такую ночь.
Кантрелл слушал их, но смотрел на Элвин. И теперь, когда ее глаза привыкли к свету свечей, она заметила, какой у него измученный вид, как сильно он изменился с той ночи в госпитале. И разозлилась на Сьюзи. Почему та не обратила внимания, что Нэт осунулся? Почему ничего не сделала, не заставила его отдохнуть, не объяснила, что нельзя переделать мир всего за три месяца? Вероятно, была слишком занята своими бесконечными посиделками и вечеринками, чтобы призадуматься над этим!
Элвин решительно встала.
— Нэт, снимай пальто и садись в папино кресло, пока ты не упал и не уснул на месте.
— Тогда я усну в кресле, — предупредил он. — Я на самом деле очень спешил сюда добраться.
— Если ты боишься, что захрапишь, — усмехнулась Грэн, — так мы люди привычные. Временами, могу поклясться, крыша спального барака аж подпрыгивает, сама видела!
Элвин наблюдала, как Нэт устраивается в большом кресле, которое смастерил Джаггер, а сам Джаггер суетится вокруг него, как старая нянюшка. Девушка крепко сжала кулаки. У нее вдруг возникло нелепое желание подойти к Нэту и поудобнее пристроить подушку ему под голову. А он тем временем рассказывал им, что видел по дороге сюда. По словам Нэта, река неистово билась о берега, фермеры в высоких, до бедра, сапогах перегоняли скот на склоны, мельницы в низинах уже смыло водой.
В памяти Элвин всплыли последние страницы ее гроссбуха, и грузовик у дома, готовый тронуться в путь с партией бревен… Заводы вокруг консервируются, в таком состоянии они останутся на несколько месяцев, пока их владельцы, воспользовавшись передышкой, займутся ремонтом, готовясь к следующему сезону. Но Денни приедет утром, он обещал. Он втащил эти бревна на главную дорогу, ему это удалось, значит, сумеет и доставить груз вниз — это же Денни…
Мысли Элвин вернулись к Нэту. Выходит, думала она, это и есть любовь — готовность сделать для человека все возможное, даже если он принадлежит кому-то другому и никогда не ответит тебе взаимностью? Именно это, наверное, пыталась объяснить ей Грэн той ночью, когда говорила о женщинах, ковриках и кулинарных рецептах…
Внезапно Элвин встала и направилась в свою комнату. Нэт открыл глаза и посмотрел на нее.
— Я… я просто кое-что вспомнила, — запинаясь, сказала она. — Я вернусь.
Элвин не вернулась.