Все ближе и ближе подплывало белое пятнышко к красному, бывшему «Эпсилоном». Оба других корабля не сводили с них глаз и приборов наблюдения. Марсианин стал тормозить, чтобы начать маневр уклонения.
— Что-то неважно все это выглядит, — пробормотал Белтер, тщательно исследуя траекторию мертвого корабля.
— Чушь, — отозвался Осгуд. — Но было бы глупо потерять корабль уже после того, как мы уничтожили врага. — Он повернулся к связистам. — Дайте мне «Эпсилон».
Он успел уже не раз выругаться, прежде чем зажегся экран связи. Появилось лицо Хостера, покрытое красными пятнами.
— В чем дело? — рявкнул Осгуд. — Почему вы так долго не отвечали? И почему вы все еще не приняли моментомин!
Капитан Хостер до хруста в суставах стиснул оправу экрана связи.
— Послушайте, — с трудом вымолвил он. — Захватчик уже получил свое, понятно? Но никто не может помыкать марсианами. Особенно грязные юпитериане.
— У него все симптомы болезни от ускорения, — почти беззвучно сказал Белтер. — Наверное, он не принял препарат по какой-то безумной причине, хотел оставаться дееспособным.
— Хостер! Я снимаю вас с должности! — рявкнул Осгуд. — Вы не выполнили мой приказ и не приняли моментомин. Вы свободны. Передайте командование первому помощнику, примите дозу и идите отдыхать!
— Послушай, Мясник, старая кляча! — сказал марсианин. — Я знаю, что делаю, ясно? Мне не нужны проблемы с тобой. Смешно, да? Ты управляй своим кораблем, а я уж справлюсь со своим. Я собираюсь напомнить юпитерианам Титанис, понятно? — И экран погас.
— Хостер! — взревел командор. — Спаркс! Свяжись снова с этим маньяком.
— Простите, сэр, — вскоре ответил связист. — Но он не отвечает.
В беспомощной ярости Осгуд повернулся к Белтеру.
— Если он хотя бы бросит косой взгляд на этот мертвый корабль, я пущу его прогуляться по Солнечной стороне Меркурия в скафандре без охлаждения!.. Мне нужен этот корабль!
— Зачем? — спросил Белтер и тут же задал себе вопрос, зачем он вообще спросил, если и сам знает ответ.
Вероятно, это было влияние Херефорда. Если бы Херефорд был здесь, то он непременно задал бы этот вопрос.
— Там четыре вида двигателей, о которых нам ничего не известно. Бомбы, деформирующие пространство. Вызывающие цепную реакцию лучи, которые в прошлом году уничтожили целый астероид. И, вероятно, масса всего другого. Ведь это же военный корабль!
— Конечно, — сказал Белтер. — Конечно.
«Объединение мирных организаций», подумал он. «Большой шаг вперед.»
— Выведите их обоих на экран, — велел Осгуд. — Они сейчас близко друг к другу… Белтер, только взгляните на внешние обводы этого корабля. Посмотрите, как он движется…
— Ну, я… О! Я понял, что вы имеете в виду. Он идет на боковых реактивных двигателях… но что это за двигатели?
— Интересный корабль, — сказал Осгуд. — У нас реактивные двигатели были еще сотни лет назад, но мы традиционно помещали их на корму. Конечно, мы тоже получали неплохую мощность, но посмотрите на их дюзы! Они эквивалентны десяти-пятнадцати нашим двигателям. Разве живые существа могли выдерживать такие ускорения?
Белтер покачал головой.
— Раз они построили такой корабль, значит, могли. — Он задумчиво поглядел на траекторию полета чужого корабля. — Командор, а вы не думаете…
Очевидно, пораженный той же ужасной мыслью, Осгуд тут же встревоженно сказал:
— Нет, конечно же, нет! Это же «Смерть». Они прошли через «Смерть»!
— Да, — кивнул Белтер.
Прозвучало это с облегчением, но сам он никакого облегчения не чувствовал. Он, не отрываясь, глядел на экран, затем вдруг сжал руку Осгуда.
Осгуд тут же выругался и бросился к пульту управления.
— Дайте мне «Эпсилон»! Велите ему прекратить огонь и немедленно связаться со мной! Уничтожить ради забавы такую сокровищницу! Да я вырву ему…
Белтер невнятно вскрикнул и закрыл рукою глаза, когда экран вдруг засиял. Когда экран восстановил работоспособность, а глаза Белтера вновь стали видеть, то он увидел на экране Захватчика. А «Эпсилона» там вообще не было.
Когда немного улеглось волнение, Осгуд устало опустился в кресло.